Анна Владимировна Дыбо сказал(а):
Уважаемая Анна Владимировна, вот с кем бы я хотелось бы поговорить о лингвистке,так это с Вами. Потому что других, кроме Вас, с кем пориходилось бы дискутировать о наличествующих вопросах тюркологии, я обоснованно считаю за профанов.  А потому, можно ли с Вами вести дискуссию по некторым актуальным вопросам даннного направления? Сразу скажу, что я противник любых «задорновщин» и тому подобных идиотиотизмов, являющихся издевательством над здравым смыслом и наукой.
С уважением, Тахир. КБР. Приэльбрусье.

Уважаемая Анна Владимировна! Если можно, позволю себе прокомментировать основные пункты тезисов Ваших постов.
 
  «Этноним «аланы» считается иранским по происхождению, потому что покамест единственная удачная этимология — придуманная В.И. Абаевым иранская, из *aryana, что действительно фонетически вполне закономерно».
 
  Несмотря на, как Вы верно заметили, «придуманную» В.И. Абаевым этимологию, на самом деле в осетинском языке aryana наличествуют, как реальный осетинский этноним  — «ирон».   Слова же «алан»  в осетинском языке нет вообще. Есть только — «аллон-биллон»,  встречающееся в паре сказок, и слово «ацагалон», и оба они означают  — «чужак», «сторонний». «Асами» же иронцы и дигорцы традиционно называют карачаево-балкарцев, но не себя. И в от отличии от вольных упражнений иранистов, наиболее логичное объяснение этнонима  «алан» на самом деле с тюркских.  На которых слово «алан» этимологизируется, как эпитет барса «ала ан» – «пегий зверь». Как известно, барс у аланов был тотемным животным и Алания иногда называлась Барсилией – «Народ (страна) барса». Слово «алан» по структуре и словообразованию  находится в одном ряду с такими тюркскими зоонимами с компонентом -ан, -анг – «зверь», как аслан – «лев», къаплан – «тигр», джилан – «змея» и т.п.
      «Сложности отождествления «лингвистических» и «исторических» кыпчаков. Суть этой проблемы в том, что слова «кыпчаки» и «кыпчакский» употребляются в двух разных значениях. При одном из них, естественно, более свойственном специалистам-историкам, имеется в виду средневековое племенное наименование и исторически связанные с ним этнические единицы. При втором, лингвистическом, имеются в виду языки и диалекты, предположительно восходящие к некоторому общему предку, что проявляется в наличии в этих языках и диалектах наборов явлений, возводимых к определенному набору явлений в предполагаемом языке-предке. Собственно говоря, для лингвистов в некотором смысле случайным является тот факт, что многие из этих языков и диалектов связаны с этническими общностями, называемыми кыпчакскими в первом понимании. Таким образом, на настоящем этапе исследования связь между этими двумя пониманиями не является лингвистической проблемой».
 
  Да, то, что карачаево-балкарский язык по нынешней терминологии относится, к т.н. «кыпчаской» группе  тюркских языков — это факт, и с этим вряд ли кто будет спорить. Так как, в среде тюркских он ближе, например, не к «огузской» группе (азербайджанский, турецкий, туркменский и др.) и не к «карлукской» (узбекский, уйгурский), а именно к «кыпчакской» (казахский, киргизский, татарский, караимский и др.). Но недостаток данного термина в том, что слишком специфический, узкий, не учитывающий реальный этнический состав народов, которые включены в данную группу. Многие из которых, вообще ни какого отношения не имеют к  историческим кипчакам. А у которых наличествует — только, как название отдельных родов.  И Ваше разделение данного термина, как лингвистического исторического, несомненно, правильное.  
 
«своеобразие карачаево-балкарской консонантной системы на западнокыпчакском фоне обусловлено адстратными влияниями (об этих адстратных влияниях: распределение шипящих и свистящих рефлексов кыпчакских аффрикат по карачаево-балкарским говорам производит острое впечатление инновативности изоглоссы цоканья-зоканья (под влиянием осетинского языка?). Потеря смычки начальной звонкой аффрикатой, наоборот, не кажется адстратной и может указывать на существенную общность малкарского, холамо-бызынгийского и чегемского говоров)».
 
 
Карачаево-балкарский язык не имеет адстратно-субстратной природы. Это, если можно так сказать — чистейший тюркский язык, однообразный (с небольшими диалектными особенностями) во всех различных ущельях Центрального и Западного Кавказа. Который, не считая немногочисленных лексических заимствований (в основном с арабского), ни в грамматике, ни в фонетике  ни какого влияния иных языков на себе не испытал. А цоканье-зоканье характерно собственным диалектам и некоторых других тюркских языков.      
  Что касается осетинского, то это язык сложившийся из трёх компонентов:  иранского (гарнизоны империи Сасанидов на центрально-кавказских перевалах) и местного – картвельского и карачаево-балкарского.
 
  В И. Абаев, касаясь картвельской природы осетинского языка, писал: «звуковой строй осетинского языка в целом… почти тождествен строю южно-кавказских (картвельских) языков. Если не считать согласных так называемого «4-го ряда» (смычных глухих непридыхательных), которые являются «полуфонемами», то только три фонемы, две гласные (ае и у) и одна согласная (ф), отличают осетинский от грузинского.
  Смычные придыхательные не в меньшей мере, чем смычно-гортанные, являются «кавказскими», и обращаться для объяснения их природы к европейским языкам, когда эта природа лежит как раскрытая книга здесь же, под рукой, на Кавказе — это все равно, что тянуться к правому уху левой рукой. Смычные непридыхательные («4-го ряда») сближают осетинский с некоторыми дагестанскими языками (лезгинский). Глубокий заднеязычный хъ, чуждый индоевропейскому консонантизму, роднит осетинский со всеми кавказскими языками.
Ни балкарский, ни карачаевский, несмотря на почтенную давность их существования в кавказском окружении, не подверглись такой фонетической ассимиляции».
  Затрагивая вопрос лексического влияния карачаево-балкарского языка на осетинский, то карачаево-балкарские слова: «пронизывают все сферы лексики, начиная от бытовых и хозяйственных понятий…, уже теперь можно сказать, что в заимствованной лексике осетинского языка тюркский элемент занимает первое место». В.И. Абаев,1985. 
То, что это влияние именно предка карачаево-балкарского языка, а не других тюркских (допустим – кумыкского, ногайского крымско-татарского или турецкого), свидетельствуется тем, что из всех тюркских языков на Кавказе — единственный «джокающий» тюркский язык — карачаево-балкарский, и влияние именно этого языка наиболее проявляется в языках соседних кавказских народов.
 
  Влияния же осетинского языка на языки народов Северного Кавказа в принципе отсутствует.  А потому, даже по этой причине невозможно считать относит к аланам народ, язык которого меньше всех повлиял на другие народы на Северном Кавказе. Ни у одного народа на Северном Кавказе фактически нет каких-либо очевидных заимствований с иронского или дигорского языков.  К примеру, адыги и аланы веками и даже тысячелетиями соседствовали между собой, даже в древности были совместные поселения. Шёл естественно культурный взаимообмен, что непременно отразилось бы и в языке. Но, никакого влияния осетин на адыгов нет вообще. Нет у адыгов в языке заимствований с осетинского языка. Единственно, что представляется, как какой-то более или менее внятный пример якобы языкового влияния осетин на адыгов — это этимология адыгского слова шеуджен — «священник» с осетинского, как «в чёрном» – сауджын. Хотя, при желании в слове «шеуджен» можно видеть и славянское «священник». Ну, и всё на этом. В то время, как аланы были одним самых влиятельных этносов Северного Кавказа за всю историю, и их влияние на все народы Северного Кавказа было значительным во многих направлениях. А таковым, по лингвистическим данным является влияние именно карачаево-балкарского языка. Как известно, язык – летопись народа. У всех соседних народов наличествуют многочисленные лексические заимствования именно из карачаево-балкарского языка. Например, в осетинском их сотни.  
   
«Что касается различных языковых данных, связанных с аланами, асами (ясами) и скифами, то   а) ясский словарик 15 века несомненно осетинский;»
   
Да. И именно дигорский. Но не ясский. Хотя бы потому что  на нём не написано, что он «ясский». И словник этот был  «найден» не в ясском населённом пункте. Он приписан ясам  просто так. И по очень странному совпадению и стечению обстоятельств был «найден» в 1957 году, в аккурат после того, как стало известно о возвращении карачаево-балкарцев на свою историческую родину. В.И.Абаев прекрасно знал шаткость своей позиции, и нужно было нечто весомее его манипуляций со скифскими словами. Карачаево-балкарцы  по возвращению, конечно же, заинтересовались своей историей. Поэтому, что бы иметь нечто более значительное в дискуссиях с оппонентами, чем до этого околонаучная демагогия и игры в этимологии скифских имён, вероятно, и был «найден» словник и именно в этот период.
 
  Если вспомнить к этому и то, что в свой русско-осетинский словарь 1970 года В.И. Абаев не включил слово «балкарец», и соответственно осетинский эквивалент «ассон», чтобы меньше людей знало, кого на самом деле называют «ассами» сами осетины, то вся картина приобретает довольно понятный вид.
 
    «фразы, которые у Цеца называются аланскими, несомненно осетинские…».
 
    С учётом того, что осетинский вариант — это всего лишь целенаправленная «расшифровка» очень туманного и неразборчивого (в том числе и графологически) текста с позиции дигорского языка. Очень натянутая и несерьёзная расшифровка. В тексте нет ни одного очевидного осетинского слова. Расшифровка с осетинского — это подгонки под нужный результат: замена одних, прибавление других, игнорирование третьих букв и т.п.   Также есть расшифровки этого текста и с позиции вайнахского, и с позиции карачаево-балкарского. Расшифровки не очевидного текста, как известно, можно любые делать. Хоть с языка банту.
 
 
    «что же касается скифских племенных названий, имен собственных и нескольких нарицательных слов, известных из древнегреческих источников, то они — иранские, по генеалогической принадлежности восточно-иранские; там, кажется, можно выделить два диалекта (см. об этом, например, статьи С.В. Кулланды), во всяком случае, все предпринятые до сих пор попытки переинтерпретировать их как тюркские в лингвистическом отношении совершенно беспомощны».
 
    При знакомстве с историей данного вопроса и объективном подходе, очевидно, что  наиболее удачные и логичные объяснения большинству  слов приписываемых скифам, на основе тюркских (Таргитай, Папай, Апи, Гойтосир, Экзампай и другие), иранские же этимологии в подавляющем большинствепросто смехотворны. К примеру, этимологии В.И. Абаева к науке ни какого отношения не имеют. В его работе 1949 года с этимологиями скифских слов также, как и в работах других иранистов игнорировался междисциплинарный метод научного анализа. И как следствие, результаты таких работ получились очень оригинальными. Приведу ряд этимологий из этой работы для того, чтобы наглядно увидеть, что получается, когда из слова хотят выудить, то чего в нём нет, т.е., в данном случае заставить его быть  непременно иранским. Приведённые ниже имена в древнегреческом фонетическом оформлении принадлежали взрослым и свободным людям, не детям и не рабам, но если верить переводам этих имён в исполнении «иранистов», скифы носили очень странные имена, только некоторые из них: Безголовый, Шестиголовый, Стриженный, Волкоед, Имеющий здоровую жену, Имеющий чёрные думы, Добывающий шерсть оленей (у оленей шерсти не бывает,  также, как у коров и лошадей), Волкоплечий, Донской Варазмак, Имеющий 8 ослов, Имеющий 8 луков, Невредимый утром, Женоубийца, Смуглый Созир,Водопийца, Имеющий зубы как долото, Тугоухий, Широкоухий, Овца (мужское имя), Многоарийский, Смешной, Достойный смеха.
      Название местности в Крыму у Птолемея — Харадз, по Абаеву означает — Осёл. Почему? Потому, что похоже на осетинское хараг, авестийское хара, персидское хар — осёл. Никаких других обоснований не приведено. Довольно странными были имена у скифских царей: Сакесфар — Имеющий оленью челюсть, аланский царь Кандак — Холст, Еохар — Просоед. Племя Торекадаи — Супоеды. Было бы понятно, если наречение подобными именами являлось традицией скифо-сарматов, но оказывается, что другие скифские цари носили весьма пышные имена: Стальноконный, Имеющий арийский облик, Получающий первую награду и т.п.
    О степени серьёзности подобной, при этом — главной «научной» аргументации иранистов, каждый может делать выводы сам. Зная же, научный уровень самого Абаева В.И., такие его этимологии, конечно же, следует считать дальновидной иронией, учитывающей весь последующий крах, в крайней степени фантасмагорической скифо-иранской теории

Тахир, здравствуйте,спасибо за содержательную дискуссию.
 
Здравствуйте, Олег!  И Вам спасибо за такую оценку.)
 
 
Хотел бы уяснить для себя Вашу позицию:1) сколько существует В.И. Абаевых, занимавшихся языками Северного Кавказа? Мне это имя неизвестно (я не лингвист), потому и спрашиваю. Из Ваших комментариев следует, что как минимум два. Один — серьезный ученый, на цитатах из которого Вы строите заметную часть своей системы аргументов, а другой  — прожженный фальсификатор, который и «ясский» словник фальсифицировал, и в свой собственный словарь слово «балкарец» не включил из политических (точнее, националистических) соображений. Обратите внимание, что нечто вроде презумпции невиновности существует и в науке, поэтому тот, кто выдвигает обвинение в фальсификации, должен его доказать (и тогда перестануть верить и этому, и другим утверждениям фальсификатора). А если доказательств нет, то могут перестать верить и этому, и другим утверждениям того, кто обвинял.
 
 
 
 Абаеву В.И. пришлось работать в определённой конъюнктуре. В ошибках по незнанию Абаева трудно упрекнуть, и в неграмотности его не обвинить. Человек, безусловно, был умный и грамотный. Действительно высокий научный уровень и талант Василия Ивановича Абаева демонстрирует его труд — «Историко-этимологический словарь осетинского языка».  Но ему пришлось развивать искусственно навязываемую догму того времени, он это понимал, и делал свою работу последовательно. Из ничего создал целое теоретическое направление. И даже из абсолютного нуля создал язык — «скифский». Будучи блестящим ученым, он был вынужден «идти» в направлении нужного на тот момент вектора. И даже такую бездарную и бездоказательную теорию, как «теория ираноязычия скифов и алан» он в своё время возвёл в ранг аксиомы. Попытайся он её доказать, как теорему, без априорной предпосылки ираноязычия названных древних народов, у него ничего не вышло бы. А потому, решения делал только в направлении нужного результата.
 
Решился бы Абаев В.И. в то время, в период сталинского режима, в аланском вопросе склониться в сторону карачаево-балкарцев (наличие которого на своей территории противоречило выходу территории Грузии на Северный Кавказ, после депортации территория Карачая и Балкарии были включены а состав ГССР), напоминая в историгорафии на постоянной основе, как о потомках кавказских аланов всему миру, то, даже гадать ни надо, что его, как «врага народа» отправили бы в места «весьма отдаленные». Вот и был бы весь «научный» диспут.
 
Как пример, была судьба не менее значимого, талантливого осетинского историка и этнографа, профессора МГУ Кокиева Г.А., который поставил под сомнение истинность подобного подхода к вопросу происхождения осетин, и вскоре под надуманным предлогом он был репрессирован. Георгию Александровичу принадлежат слова: «Изучение имеющегося в нашем распоряжении материала приводит нас к заключению, что насколько сомнительно отождествление предков осетин с аланами, настолько основательно отождествление балкарцев и карачаевцев с кавказскими аланами».
 
В такой конъюнктуре и сформировался противоречивый образ В.И. Абаева.
 
2) О прочности большинства Ваших аргументов судить не могу, поскольку не лингвист. Но вот аргумент, что если бы иранские языки были некогда распространены по всей западной и центральности части степной полосы Евразии, то иранские народы сохранились бы хоть где-нибудь в пределах этого ареала, этот аргумент мне профессионально близок. И вообще говоря, это аргумент серьезный — при большинстве экспансий действительно в труднодоступных регионах сохраняется предыдущий язык — как кельтский в Ирландии и отчасти Шотландии, как баскский в Пиренеях, как палеоазиатские там и сям в тайге.  Но ведь степь не относится к «труднодоступным регионам» — она прямая им противоположность. А вот в горах на окраине степи иранские языки как раз сохранились, причем в двух случаях — осетинский на Кавказе и ягнобский в Средней Азии. Касательно Южной Сибири Вы в принципе правы — условия для сохранения языков в горных и таежных областях там получше, чем в Казахстане или Предкавказье. Но скифские находки встречаются равномерно по всем ландшафтам Южной Сибири или преимущественно в степях? (если равномерно, это придает Вашему аргументу основательность).
 
 
Да, по всем по всем ландшафтам встречаются равномерно.
 
Скифская и последующие тюркские — это преемственные культуры, разные этапы развития одной и той же этнической общности, имевшей веками приспособленный к степи уклад жизни и устойчивую социальную организацию.
 
 
Что касается осетин и ягнобцев, то в Евразии  — это  народы наименее всего подходящие по своей  традиционной культуре на роль потомков скифских племён. Осетины — типичный горский кавказский народ, как, например, сваны, ингуши, хевсуры, пшавы  и другие. В которых без определённого издевательства над собственным воображением  и этнографическими  данными невльзя и представить потомков степного кочевого народа.   Представлять осетин потомками некогда кочевого народа, примерно тоже самое, если воображать сванов — потомками оленеводов тундры. К слову, в осетинском языке практически полностью отсутствует собственная коневодческая терминология.
 
 
Как ни странно, но в трудах сторонников теории ираноязычия скифов ни в одном, вообще нет объяснений удивительному исчезновению «иранцев» на такой гигантской территории. И встречаются только лирические повествования следующего вида: «В связи с нашествием гуннов в IV веке, длившееся много веков доминирование древних иранцев в среднеазиатских, прикаспийских, северокавказских, причерноморских степях закончилось. Пояс степей перешёл в руки тюрков».
 
С точки зрения построения предложения, вроде нормально, но с точки зрения закономерностей развития исторических процессов — полнейшее пустословие. И подобного рода бессодержательных высказываний, при описании вопросов, требующих более конкретного объяснения, у «иранистов» деть некуда. Собственно только такими фразами они и ограничиваются в своих работах, не представляя других, более содержательных разъяснений исчезновению «северо-иранских кочевых племён» на огромной территории от Дуная до Восточной Сибири.    
          Что касается, сложившегося в 20 веке, мэйнстрима, то он таков, как написал археолог и историк И.М. Мизиев:  «В «плену» у языковедов-иранистов оказались скифологи Б.Н. Граков, М.И.Артамонов, А.П. Смирнов, И.Г.Алиев, В.Ю. Мурзин, многие другие добросовестные археологи, которые по археологическим и иным данным знают, что андроновцы, скифы, саки, массагеты, аланы не являются иранцами, «но раз лингвисты доказали их ираноязычность» (выше сказано о том, как иранисты «доказали» ираноязычность скифов: только целенаправленные этимологии лексем, дошедших до нас в иноязычной передаче), то они вынуждены признавать эти племена ираноязычными. Образовался своеобразный замкнутый круг: некоторые археологи приняли как научную истину, принятую языковедами иранистами версию об ираноязычности названных племён, а лингвисты, в свою очередь,  ссылаются на результаты, добытые археологами при раскопках: как только те находят  предметы «скифского типа», их тут же объявляют принадлежащими ираноязычным  племенам».
 
На данное обстоятельство обращает внимание и известный российский историк Д. Н. Верхотуров: «Если верить иранской теории, то из неё вытекает, что около середины I тыс. н.э. тюрки «выехали» с Алтая, быстро захватили и отюречили огромный «иранский мир», причём сделали это так хорошо, что не осталось никаких следов и фрагментов старого мира. Между тем, совершенно ясно, что формирование столь обширного тюркского мира заняло тысячелетия. Имеется совершенно определенный археологический комплекс степных народов, в первую очередь подкурганные погребения в деревянных срубах, погребения с конём и др., которые в археологических материалах степной полосы Евразии совершенно чётко смыкаются преемственностью с культурой бесспорно тюркских народов. Начало этой преемственности уходит по меньшей мере к началу I тыс. до нашей эры».

 
Олег Балановский:02.01.2016 в 03:22
 
 
1.      С Абаевым Вы не убедительны. Или он ученый, или фальсификатор, Вы уж определитесь. Ссылаться на эпоху не надо — я сам генетик, наши через это прошли. 
 
Почему же — «или, или»?   Нужно всегда уметь отделять зёрна от плевел. Никогда из-за нескольких ошибок не стоить человека или его работы  полностью «предавать анафеме». В одном вопросе человек может быть объективным, в другом ошибаться или лукавить. Тем более, если конъюнктура того времени диктовала свои условия. Карачаево-балкарцы по совершенно ложному обвинению были депортированы, и их любое упоминание стало под запрет.  И о какой объективности историков можно говорить, которые во время депортации историческое описание Грозненской области сделали без единого упоминания вайнахов?  Как не удивительно,  но идеологические установки были не только в историографии, но даже и в естественных  науках.  Такие моменты Вы прекрасно знаете, и как генетик. Также, как над генетикой довлела «лысенковщина», так в алановедении была полная «абаевщина».
 
2. Касательно осетин и ягнобцев еще менее убедительно. С какой стати горным народам, сменившим язык на иранский, менять еще и культуру на степную? И если на то пошло, то карачаевцы и балкарцы более «высокогорные» народы, чем осетины, а значит, по Вашей логике, еще меньше могут претендовать на роль потомков степняков. А если принять изначальную тюркоязычность степи, то как объяснить существование ираноязычных осетин? Если Ваши «гарнизоны Сасанидов» и существовали, этого вряд ли достаточно, чтобы язык был усвоен целым народом. Или тогда уж он сменился бы прежде всего в Дербенте. А главное, тогда осетинский язык был бы западноиранским, а на деле он — восточноиранский.
 
 
Сколь-нибудь серьёзной,  а тем более, научно обоснованной постановки вопроса связи иронцев и дигорцев  со Степью не может быть в принципе, хотя бы по той причине, что вышли они на Северный Кавказ с Южного, со стороны Грузии. Поэтому, к примеру, у них фонетика языка практически полностью картвельская. И этнокультура,  вообще ни какого отношения, ни по одному пункту к скифам не имеет.  Все иранские народы, до единого живут практически сплошной массой на юге и юго-востоке от Кавказа, и относительно недалеко от осетин. Оттуда и осетины. Также и ягнобцы, не живут в горах с примыкающей к Степи территории, а с другой  — южной,  «иранской» стороны, со стороны откуда и приходят все иранцы. С таким же успехом можно доказывать, что  аборигены Австралии – потомки скифов.
 
Да и в целом, с точки зрения разума и логики очень удивительна постановка вопроса, когда два малочисленных народа, наименее подходящие на роль потомков степных народов, объявляются потомками самого многочисленного и влиятельного народа античности на огромной части территории Евразии. Гора родила мышь. И одновременно игнорируется наличие на всех основных территориях  обитания скифов – множества тюркских народов, которые во всём, полностью идентичны скифам. Это будем считать серьёзной наукой?
 
Что же касается самого высокогорного народа России – карачаево-балкарцев. То их древнее пребывание  в предгорьях и горах Кавказа, обусловило наиболее оптимальную организацию хозяйственной деятельности. Поэтому, сохраняя элементы этнокультуры, объединяющие их с другими, степными тюркскими народами, карачаево-балкарцы выработали навыки скотоводства, оптимально приспособленные к хозяйствованию  в горных условиях. До революции, по данным «Абрамовской комиссии»  были самым богатым по скотоводству этносом Северного Кавказа. И сейчас являются теми, кто более других на СК сохраняет данную отрасль хозйства.  И, к примеру,  в отличии от иронцев и дигорцев, наличесвтует богатая коневодческая и скотоводческая терминология, свои породы лошадей и овец.
 
Что касается империи Сасанидов и осетин. То, вопрос не стоит — «если «гарнизоны Сасанидов» и существовали». Они были на этнической территории осетин и это исторический факт. Империя Сасанидов называла себя  «Ирон», отсюда и самоназвание осетин «ирон», а также и нынешнее название страны Иран,  которая на их языке тоже называется «Ирон». Почему восточно-иранские языки? В империю Сасанидов входили, как западно-иранские, так и восточно-иранские народы, и к военной службе привлекались и те, и другие. И передислокация войск происходила по всей территории империи. И к охране перевалов были привлечены наиболее подготовленные к горным условиям, например отряд сформированный из жителей памирских гор.Вопрос происхождения иранской составляющей осетин был не так уж сложен, если бы в 19 веке через них не захотели вывести желаемую для некоторых западных европоцентристов теорию.Появление ираноязычного народа на перевалах Центрального Кавказа связано с геополитическими интересами иранских империй, в частности империи Сасанидов, которая ставила свои гарнизоны на Дарьяле и вблизи, для предотвращения вторжения тюркских племён с севера.
 
Эта точка зрение на происхождение осетин была уже в 19 веке написана передовым специалистом своего времени по иранистике, но, её естественно свои же проигнорировали.Выдержка из работы немецкого ираниста Фридриха фон Шпигеля – «Eranische-Altertumskune», Bd.1., Leipzig, 1871.
 
«Последним в нашем обзоре, посвященном иранским народам, будет народ, живущий совершенно обособленно от родственных народностей. Осетины населяют земли к северу и к югу от Главного Кавказского хребта, как раз там, где Дарьяльское ущелье пересекает Кавказ. Их название уже выдаёт их происхождение, так как сами они себя называют не осетинами, а иронами, а свою страну Иронистаном. Название «осетины» дали им соседние народы, хотя они сами называют так малкаров или балкаров, которые живут к северо-востоку от Эльбруса и являются потомками западных аланов. Аланы наряду с грузинами жили, как пишет Фирдоуси, на северо-западной границе Персидской империи.
 
Нет ни одного осетинского источника, который бы дал достоверное объяснение изоляции осетин от родственных народов, но мы можем объяснить это двумя причинами. Возможно, ранее иранские народы населяли земли вплоть до Кавказа и осетины жили на границе. Затем представители других народов, в первую очередь татары (имеется ввиду – азербайджанцы) заселили земли между осетинами и родственными им иранскими народами. Другой причиной может быть то, что персидские цари во времена своего правления направляли крупные отряды колонистов в наиболее важные со стратегической точки зрения районы, чтобы охранять их в интересах империи.
 
 
Таким важным районом, вероятно было и Дарьяльское ущелье. Отряд осетин в данном случае остался во вверенном им районе, позже утратил связь с метрополией, при этом сохранив свой язык и обычаи, что в труднодоступной местности было проще, чем на равнине. Это второе предположение кажется наиболее вероятным».