Александру Букалову. Большинство захоронений из гнёздовских курганов не датировалось по радиоуглероду или стронцию. А когда последний раз датировали, получили довольно раннюю дату — середину 9 века. Даже раньше условного прибытия Рюрика на новгородскую землю. Цитирую: «Данные анализа соотношения изотопов стронция 87Sr и 86Sr в костной ткани с высокой вероятностью указывают, что женщина скончалась между 807 и 894 годами, а родом была из Средней Швеции, возможно, из Бирки — важного центра эпохи викингов». Это из статьи БиБиСи: «Археологи: варяги пришли на Русь раньше, чем мы думали» — https://www.bbc.com/russian/features-43827106
Заметьте, речь идет о том, что именно похоронили шведскую женщину в Гнёздово приблизительно в 850 году, а прибыть сюда и жить здесь она могла и раньше. Вряд ли ее похоронили сразу после приезда.
Теперь о том, что можно прочитать на сайте Гнёздовской археологической экспедиции. Цитирую: «Курганы Гнёздова составляют самый  крупный  из сохранившихся в Европе языческих могильников IX- начала XI вв. Подавляющее большинство гнёздовских курганов содержит погребения местного населения, славян и скандинавов». «Среди курганов с остатками трупосожжений выделяются несколько погребений, при совершении которых обряду «умерщвления» были подвергнуты мечи или копья – эти предметы были сначала сломаны (мечи), а затем вонзены в погребальное кострище (мечи, копья). В нескольких случаях сожжение покойного происходило в ладье, установленной на площадке кургана. Причем  большинство этих курганов отличается своими внушительными размерами, богатством и разнообразием погребального инвентаря и, видимо, содержит парные захоронения (мужчина-воин и женщина). В них были найдены бронзовые котлы и оковки от ритуальных питьевых рогов, что указывает на связь погребального обряда с неким храмовым ритуалом, характерным для языческой Скандинавии. Одним из самых замечательных является курган, в котором были найдены остатки парного сожжения в ладье, сопровождаемого  сломанным мечом, железной скандинавской гривной, славянским височным кольцом (типичное украшение славянского костюма), арабскими монетами и византийскими сосудами: амфорой и кувшинчиком». «Среди этих погребений есть погребения воина с полным набором вооружения и женщин в одеяниях скандинавского покроя – это погребения представителей гнёздовской знати. В целом же материал раскопанных курганов позволяет говорить не только об этнической и  социальной неоднородности гнёздовского населения, но и о его половозрастной структуре. Судя по процентному соотношению, в гнездовском сообществе примерно равными долями были представлены мужчины, женщины и дети, т.е. это поселение не было военным лагерем, а являлось обычным раннегородским образованием. И внутри этого образования не существовало изолированных групп населения, что нашло свое отражение и в структуре курганных групп – на их плане не возможно выделить отдельные кладбища славян или скандинавов«.
«Неоспоримым доказательством местной металлообработки являются многочисленные находки кузнечных шлаков и куски криц. Эти находки  особенно обильно представленных в западной и некоторых участках пойменной части селища. Сырьем для гнёздовских кузнецов, работавших с черным металлом, могла быть так называемая болотная руда. Документы XVII века сообщают о залежах такой руды и ее добыче в нескольких километрах от Гнёздова на реке Ольше. Как оказалось, гнёздовские кузнецы X в. знали и умело использовали все основные технологические схемы, известные в это время: так называемый трехслойный пакет, варку и наварку стального лезвия, отковку изделия целиком из железа или сырцовой стали и т.д. На изготовление наконечников стрел в основном шло железо или малоуглеродистая сталь. Замки и ключи обычно делались из железа, швейные иглы – из стали. А вот при изготовлении ножей  кузнецы могли применять разные технологии: поковку железа или стали, а так же сварку стальной и нескольких железных полос. Подавляющее большинство найденных в Гнёздове ножей не просто изготовлено с использованием сложной послойной сварной технологии, но и имеет характерную форму, которая нечасто встречается на других памятниках Смоленщины. Как технология изготовления, так и сама форма этих универсальных бытовых предметов оказывается связанной происхождением с Северной Европой«.
Итак, что мы можем теперь сказать о Гнёздово? Довольно ранний город, появившийся как минимум на полвека раньше, чем Киев или Новгород. Постоянное население — от 500 до 1000 человек, что очень много для этого периода. Он сравним по населению с такими известными торгово-ремесленными центрами Скандинавии как Бирка, в коей видят самую первую столицу Швеции. Населяла этот город единая популяция, в которой заправляли скандинавы, как теперь выясняется, все те же восточные шведы, выходцы из области Меларен, Бирка, ныне Уппсала. Много было пришлых, в том числе с территории Карпатской котловины. А вот местных смоленско-полоцких кривичей среди жителей Гнёздово было мало, хотя для них здесь работали мастерские, выпускавшие их традиционныеукрашения.Высокий уровень ремесла, большое количество кладов, особенно с арабскими серебряными монетами 8-9 веков свидетельствуют о том, что эти люди торговали с хазарами и арабами тогда, когда в Киеве еще жили два-три десятка местных пахарей.
Сравните это со своими высказываниями: «вот в Гнездово скандинавы и прочая элита были отчуждены от славянского окружения. И поэтому ни государства, ни долгого существования у Гнездово  в принципе быть не могло». 
У вас какое-то навязчивое желание объяснить возвышение скандинавов в здешних землях тем обстоятельством, что глава отряда наемников женился на дочке местного вождя. Не знаю, может вы насмотрелись на тех, кто делал карьеру благодаря выгодным бракам. Но нельзя свой собственный опыт, опыт человека 20-21 века переносить на события тысячелетней давности. Возможно, генетический Рюрик действительно у себя на родине в Швеции не считался очень родовитым и знатным. Но здесь, в Восточной Европе он стал лидером одной из скандинавских колоний — может Гнёздово, может Старой Ладоги, может Тимерёво, может еще какого-нибудь не найденного и не раскопанного пока центра.
При этом он стал лидером не только скандинавов, но и всех горожан, к таким городам отовсюду стекались ремесленники-мастера. А поскольку в начале 9 века франки разгромили Аварский каганат, то масса населения этой державы в данный период хлынула на северо-восток. Здесь на территории Руси встретилось два миграционных потока — скандинавы, ищущие обходных путей на Юг, и беглецы от франко-аварской войны. Собственно, два этих потока плюс лучшее, что могло дать местное фино-балтско-славянское окружение и сформировало население таких протогородов как Гнёздово.
Я кстати, ничуть не удивлен рассказу арабов о том, что в городе Арсе русы делали мечи из дамасска. Такие технологии были у аваров. Могли теперь оказаться и у колонистов- шведов. Разумеется, лидер местных скандинавов Рюрик мог взять себе в жены любую дочь любого местного вождя, скажем смоленских кривичей. Это было бы для ее отца за великое счастье. Но вот никакого прока самому Рюрику от такого брака бы не было. Ибо не было у местных вождей или старейшин никакого авторитета за пределами его маленького объединения. Вождь кривичей был пустым звуком для соседних северян или древлян, а чудь и меря вообще не слышали о его существовании. И наоборот. Я уверен, что вождя смоленских кривичей не признавали даже полоцкие или псковские кривичи. Не даром летопись жаловалась — «земля обильна наша, порядка только нет», то есть тут никогда не имелось достаточно авторитетной власти, способной объединить хотя бы два рядом находящихся соседних племени, не то что всех сразу, как сделали потомки Рюрика.
Возвышение Рюрика началось с того, что он будучи даже не самым родовитым и знатным у себя на родине, выдвинулся здесь в лидеры одного из скандинавских городов-колоний. Затем он (или его потомки) сумел подчинить своей власти все остальные шведские колонии. Уже в 40 годам 9 века здесь возникает прообраз единого государства — Русский каганат. Послов отправляют в Византию и даже ко двору франкского короля. К 860 году это объединение становится настолько мощным, что оказывается способным организовать поход на Константинополь на 200-300 ладьях. Если учесть, что в ладье помещалось до 40 воинов, то становится понятно, что такой город как Гнёздово сам мог выставить максимум 20 ладей, не более. Стало быть, объединение русов тянуло уже на десять таких Гнёздово, если не больше. Это огромная сила для тех мест, где жили разрозненные неорганизованные и плохо вооруженные племена. Разумеется, такое объединение уже вскорости обложило все окрестные народы данью. Ну и в чем тут роль племянницы или дочки? Без неё бы всё не сложилось? 
Мне кажется вам проще отказаться от этой абсурдной идеи, …

Александру Букалову. Вот вы убедительно доказали существование Гнездово как крупного торгового и ремесленного центра до 950 года, то есть до середины 10 века. Правильно я понял вашу позицию? Пусть будет так. А когда возникло это поселение? Мы имеем одну-единственную точную дату, связанную с захоронением шведской женщины — она скончалась между 807 и 894 годами. Вы по этому поводу пишите: «И при чем здесь выдуманный 850 г.? Если она была похоронена в конце 9-го века,  это полностью соответствует хронологии Гнездова». А 850 год тут при том, что это приблизительная средняя дата между 894 и 807 годом. Вы хотели бы датировать это захоронение 894 годом, мне больше нравится дата 807 год, но ученые обычно в таких случаях берут средний показатель, а это и есть пресловутый 850 год. Таким образом, получается, что городище Гнёздово со скандинавским, точнее восточношведским населением существовало как минимум столетие, причем именно то столетие, на которое приходится зарождение Русского государства. Столетнее существование для скандинавского вика — это очень много.
Но я бы хотел обратить внимание участников дискуссии совсем на иное обстоятельство. Историки давно обращали внимание на сходство многих вещей и даже художественного стиля в Гнёздово и в Великой Моравии. Причем это сходство зачастую объясняли бегством как раз великоморавского населения на территорию Руси.
Но давайте мы хоть одним глазком глянем, что там случилось в истории Великой Моравии. Оказывается, Великая Моравия в 9 веке процветала и разгром ее приходится лишь на середину-вторую половину 10 века. Цитирую Вики: «На период с 875 года по 950 год, по данным археологии, приходится расцвет моравских поселений. Ни один могильник не перестал использоваться до 950 года. Убыль населения в Моравии наблюдается лишь во второй половине X века«.
Погодите, но как великоморавцы могли бежать в Гнёздово в 950 году, если само Гнёздово в это время уже стерли с лица Земли?
При этом историки нам все уши прожужжали про сходство раннеруских украшений с великоморавскими. Цитирую Вики: «По характеру и деталям погребальной обрядности ориентированные на запад древнейшие труположения в Киеве и на Среднем Поднепровье имеют прямые аналогии в раннехристианских памятниках на территории Великой Моравии в Скалице, Старом месте, Микульчице, Поганьско, Стара-Коуржим[cs], Колине[cs] и Желенках[32]. С. С. Ширинский, отмечая сходство инвентаря, писал о полной идентичности дружинных могил Киева и Чернигова погребениям в Великой Моравии[33]. Серебряные оковки турьих рогов из Чёрной могилы и оковки рукояти меча из дружинной могилы близ Золотых ворот в Киеве имеют такие же орнаментальные мотивы как на «некоторых поясных бляхах и наконечниках из Микульчиц, Поганьско в Бржецлаве, Старого Места, Желенок и, особенно, на типичных великоморавских украшениях-пуговицах — гомбиках, находки которых сосредоточиваются в области трёх крупных южноморавских центров и далее в Средней Чехии и Юго-Западной Словакии». И моравско-чешские, и древнерусские группы находок этого стиля возникли на основе одинакового причерноморского и иранского происхождения, которое нашло отражение в орнаментации золотых сосудов из Надьсентмиклошского клада[34].»
Получается, что это не великоморавцы бежали на Русь, а некто бежал и на Русь и одновременно в Великую Моравию, принеся и туда и туда один и тот же стиль, очень узнаваемый, проявившийся еще в великолепном Надь-Сент-Миклошском кладе. Спрашивается — что это за клад такой? Российская Вики отвечает на этот вопрос туманно: Первоначально клад считали оставленным гуннами, однако эта гипотеза со временем была отвергнута. «Происхождение клада остаётся предметом споров; его могли захоронить древние болгары во главе с Крумом[4], кочевые мадьяры или авары. Не исключено, что сосуды выполнили кавары или хазары[5]. Атрибуция сосудов Надь-Сент-Миклошского клада спорная, но связь их с кочевниками восточноевропейских степей, независимо от степени её опосредования, признаётся большинством исследователей». То есть клад на границе Венгрии и Румынии оставили кочевники, но какие?
Заглянем в венгерскую Вики: «Название «Сокровища Аттилы» происходит от Йожефа Хампеля , которое основано на распространенной, но неверной концепции определения возраста. В современных исследованиях можно выделить 3 основных направления: происхождение авар в конце 8 века , болгарское 9 век и венгерское завоевание 10 века . В анализе Дьюла Ласло разделил клад на две части в зависимости от наличия или отсутствия рунического письма: запас принца и запас принцессы. Однако он приписал сокровище завоевателям, что сегодня является устаревшей позицией. Резолюция Иштвана Боны проливает свет на аварское происхождение клада . [3] В результате венгерские археологические исследования перестали афишировать венгерское происхождение и с тех пор считают аварцев владельцами клада».
Иначе говоря, этот клад в виду его несметного богатства сначала приписывали Аттиле и гуннам, затем пытались приписать венграм-завоевателям. Теперь, после работ авторитетнейшего археолога Иштвана Боны, все поняли, что это дело рук аваров.
Получается, что именно аварские мастера принесли свой уникальный стиль и свои высокие технологии как на Русь, так и на территорию Великой Моравии. Разгром Аварского каганата случился в первые десятилетия 9 века. Именно тогда начался мощный отток славяноговорящего населения из Карпатской котловины на Север и Северо-Восток. Если Гнёздово действительно возникло в середине 9 века, как показывают даты по стронцию, то оно могло стать хорошим приютом для многих беженцев со Среднего Дуная.
Вспоминаем теперь генетическое родство викингов из Гнёздово, тестированных в работе Ашота Маргаряна. Помимо двух шведов, поляка, украинца и русского, там было два человека явно связанных с территорией Аварского каганата. Один показал родство с чехами, венграми и закарпатскими украинцами. Другой — с молдованами, боснийцами и венграми. Если первого еще можно представить выходцем из Великой Моравии, то второй явно житель других мест Карпатской котловины. Если они пришли в Гнездово оба одновременно, то случилось это после разгрома франками Аварского каганата, то есть в первых десятилетиях 9 века. Что очень даже похоже на начало функционирование Гнёздовского городища.

Александру Букалову. Вы пишите: «И среди элиты (имеется ввиду элиты древнерусских викингов) скандинавов только 40%! Оголтелые норманнисты так зарапортовались,  даже курган славянского князя Черна записали как норманнский».  Ну во первых, начнём с того, что никакого князя Черна в природе никогда не существовало. Это народное воображение приписало данному кургану сначала прозвище Черная могила, а потом по ассоциации народ вообразил, что похоронен там князь Черна, якобы, основавший Чернигов — https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A7%D1%91%D1%80%D0%BD%D0%B0%D1%8F_%D0%BC%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D0%BB%D0%B0 Стыдно этого не знать. 
Норманнских элементов в погребальном обряде этого человека было немало, как и позднеаварских, которые у нас в стране чаще приписывают Великой Моравии. Цитирую: «Большие курганы» Чернигова Чёрную могилу и Гульбище сопоставляют с аналогичными погребальными комплексами Гнёздова. Очевидно, что в «больших курганах» Чернигова и Гнёздова похоронены люди, обладавшие огромной сакральной и военно-административной властью[15]. Возможно, это русские князья или члены княжеского рода[16][17]. Т. Г. Новик и Ю. Ю. Шевченко считают, что речь идёт самостоятельной по отношению к киевской, «черниговской династии»[10]. С. С. Ширинский, отмечая сходство инвентаря, писал о полной идентичности дружинных могил Киева и Чернигова элитным погребениям воинов в Великой Моравии[18][4].»
Теперь о том, что вы не правы, когда полагаете, что 40% скандинавов это мало. Речь идет об элите нового государственного образования. И почти половина ее оказывается одноплеменниками — не просто скандинавами, но свеями, восточными шведами из одного довольно компактного района озера Меларен. Это ОДНОПЛЕМЕННИКИ. Именно они составляют ядро всех знатных людей Русской державы.
Теперь посмотрим на остальные 60%.  Давайте возьмем за основу тех викингов, что Маргарян и компания протестировали в Гнёздово. Их всего семь. Шведов  два, причем один из них чистый швед, другой с финско-шведскими корнями. И то и другое хорошо подходит для восточных шведов — свеев. Два человека явно с территории Карпатской котловины, но один из более северных, другой из более южных земель. Один поляк. Один родственник западным украинцам из Львова, видимо из племени белых хорватов. Еще один близок жителям Курска, но с явно степной игрек-линией. То ли из племени северян, то ли из вятичей, но не без кочевников в роду. Такая вот компания подобралась.
А теперь вопрос — кого здесь нет, хотя он мог бы ожидаться? Правильный ответ — здесь нет смоленских кривичей. Ни одного, хотя само Гнёздово стоит в глубине их земель. Но не брали в викинги, или точнее в гнездовские горожане местных аборигенов. Что довольно странно. Однако, подобное обстоятельство отмечали еще археологи, до всех генетических изысканий — нет смоленских длинных курганов в гнездовском курганном комплексе. Ни одного. И даже вещей (украшений), типичных для смоленских и прочих кривичей очень мало в здешних могильниках. Хотя в самом Гнёздово украшений для этих людей шлепали будь здоров. 
Вот теперь возникает вопрос — на чьей именно племяннице или дочке должен был жениться Рюрик, если представить, что он был лидером гнездовских скандинавов? Неужели на дочери вождя смоленских кривичей, если таковой вообще имелся? И как эта женитьба могла продвинуть его карьеру?
Вы просто не понимаете, о чём идет речь, Александр. Здешних восточноевропейских викингов 9-10 веков нельзя представлять в качестве наемников по той простой причине, что НЕКОМУ ТОГДА ИХ БЫЛО НАНИМАТЬ. Наем военных профессионалов — дело дорогое, за риск надо платить звонкой монетой. А ее у племен Восточной Европы не было. Звонкое арабское серебро сосредотачивалось только у жителей таких торговых форт-постов как Гнёздово, где всем как раз и заправляли скандинавы — восточные шведы. Это не их могли купить окрестные племенные князьки, а они могли скупить всех вождей в округе, поскольку у них было то, что тем было необходимо — ножи, топоры, мечи, наконечники стрел, модные шумящие подвески для здешних женщин и даже арабские дирхемы. Я надеюсь, что вы всё таки поймёте и признаете свою ошибку.

Александру Букалову. Такое впечатление, Александр, что вы не способны проанализировать даже то, что сами пишите. Вот ваше последнее сообщение, со ссылкой на труды академика В. Седова : «Найденные в курганах Гнёздова и на городище Монастырёк луннические височные кольца «нитранского типа» свидетельствуют о знакомстве днепровских мастеров с великоморавской ювелирной традицией[25][26]. Находки в Гнёздове лучевых височных колец (рубеж IX—X веков), колец с гроздевидной подвеской, литейной формочки из кремнистого камня для изготовления колец «нитранского типа» и ранней гончарной керамики (20—30-е годы X века) свидетельствуют о миграции в Верхнее Поднепровье групп славянского населения из Дунайских земель (Моравии)» .
Вдумайтесь, в Гнездово имеются украшения, датированные рубежом 9-10 веков и гончарная посуда в традиции первых десятилетий 10 века. Так? Так. А военное поражение Великой Моравии от венгров приходится на первые десятилетия 10 века. Отток великоморавского населения начался и того позже — с 950 года. Цитирую Вики еще раз специально для вас: «На период с 875 года по 950 год, по данным археологии, приходится расцвет моравских поселений. Ни один могильник не перестал использоваться до 950 года. Убыль населения в Моравии наблюдается лишь во второй половине X века[35].» Буквально по слогам — до 950 года в Великой Моравии расцвет, недолгий, меньше века. И только с этого рубежа начинается резкий спад, вызванный оттоком населения. В переводе на русский язык — великоморавцы могли придти на Русь только ПОСЛЕ 950 года. Между тем, в Гнёздово и других городах будущей Руси мы видим украшения более раннего периода, рубежа 9-10 веков или первых десятилетий 10 века.
Спрашивается — кто же такие жители Великой Моравии? Ответ на этот вопрос я даю в своей книге, в главе «Пестрые осколки каганата» устами чешского профессора Йиржи Махачека: «Мы можем быть уверены, что именно в 800-х годах поселение в Pohansko (местечко Поганско, столица Великой Моравии) испытало демографический взрыв, что находится в резком контрасте с его ранним развитием. Внезапно местное население увеличилось в десять раз, и продолжало расти. Агломерация в Pohansko, кажется, достигает своего пика в 880-х годах, когда она охватывает более шестидесяти гектаров, вмещая сотни или, возможно, тысячи людей. Это внезапное увеличение численности населения едва ли объясняется чем то иным, кроме прибытия иммигрантов из соседнего региона. Это, похоже, поддерживается судебно-антропологическими исследованиями останков из захоронений Великой Моравии, которые показывают различия между пришельцами и местными крестьянами. Точное происхождение потока миграции остается неизвестным, но, пожалуй, можно предположить, что его исток располагался где-то в долине реки Дунай. Дезинтеграция в Карпатском бассейне, вызванная франкскими вторжениями и последующим распадом Аварского каганата должна была сопровождаться резким сокращением населения. Высказываются предположения, что побежденные «аварские» воины нашли новые возможности для карьерного роста в Моравии. К этому времени, однако, многие из них, как полагают, были «славянизированы» в результате аккультурации, действовавшей на северных и северо-западных окраинах каганата с конца седьмого или начала восьмого века и далее. Если мы следуем Эггерсовской (Martin Eggers) линии рассуждений, мы можем увидеть здесь «остаточных аваров», выдавленных из долины Нижней Тисы в северный регион Карпатского бассейна».
Итак, именно «остаточные авары», то есть жители Аварского каганата, и не только воины, но и очень квалифицированные мастера, бежали из Карпатской котловины. Именно они обеспечили невиданный взлет и кратковременный расцвет державы Великая Моравия. Но они же оказались не только на территории нынешних Чехии и Словакии, но и ещё восточнее и севернее — на Руси. Они обеспечили взлет ремесла таких протогородов как Гнёздово, взлет ремесла и искусства ранней Руси. И судя по датам, случилось это намного раньше разгрома Великой Моравии и оттока тамошнего населения.
Хочу заметить ещё один важный момент. Среди образцов этнических аваров европейского происхождения в работе генетиков Ракоти и ко обнаружено немало носителей тех специфических игрек-линий, что будут обнаружены у ранних восточноевропейских и шведских викингов. Что называется — информация к размышлению.