Доска объявлений

Сбор средств на памятник Л.С.Клейну

По инициативе сына выдающегося археолога и филолога, профессора Льва Самуиловича Клейна для увековечения его памяти на месте захоронения открыт сбор средств на памятник на краудфандинговой платформе  Boomstarter. Все желающие могут присоединиться http://boomstarter.ru/projects/1124342/ustanovim_pamyatnik_kleynu_ls

Авторизация

Календарь

Подписка

Если Вы хотите еженедельно получать по почте подборку новых материалов сайта "Генофонд.рф", напишите нам на адрес info@генофонд.рф

Свежие комментарии

Генофонд.рф
Синтез наук об этногенезе
Генофонд.рф / Последние комментарии

Последние комментарии

  • У Бакуви страна Русов тоже отдельно от Ифранджи, но смотрите что он о ней пишет:СТРАНА РУСОВ. 20 Это большой народ из тюрок: [Страна] граничит со страной саклабов, расположена на острове, омывающемся водами озера, и он — их крепость и защита от врагов. Торговлю они ведут по реке Итил. Они не остерегаются [осквернения] нечистотами. У их царя есть огромное ложе, инкрустированное драгоценными камнями. На нем вместе с ним сидят сорок его наложниц (См. Ибн Фадлан, 2-е изд., стр. 146). У них есть законы и особый язык. Их тела белые, как будто это пальма. Они самые грязные создания Аллаха."
  • Уважаемый Виталий!  Ну что же, раз норманнов на юго-востоке Европы  называли  русами, а мы не знаем, достоверно почему, запишем это в загадки. Конечно, это слово может не иметь к иранским корням никакого отношения, - просто созвучие. Если бы не боги иранского происхождения в пантеоне Владимира, то вероятно вообще не было бы смысла поднимать вопрос. Еще что смущает, -это то, что в славянском восточноевропейском регионе ( Украина, Белоруссия, Московская обл. и др)., существует также масса рек с названиями Руза, Рутка, Руга, и производными от них. Как-то удивительно похоже и на рутенов, и Ruzzi, и на ругов. А в Моравии и Украине - одинаковые реки Русава, плюс соответствующие населенные пункты. Что дополнительно показывает и связь славян Моравии с территорией Украины. А горы и реки  Ruta есть в Италии, Македонии, Беларуси, и даже в Такжикистане...
  • В догонку. Еще один поздний источник (12в.), в котором упоминается остров русов — Хроника герцогов Нормандских. Интересен лишь тем, что единственный его локализует: «Там есть остров, называемый Канси, И я полагаю, что это Роси, Огромным соленым морем Окруженная со всех сторон». Географические зарисовки этой Хроники восходят к Дудо Сент-Квентинскому, который также (и не только он) считал островом Скандинавию, именуя ее "Canza", "Scanzia"
  •  Уважаемый Аксель! 1) По поводу отрицания социальной стратификации у славян. Курганы, например у древлян как раз и свидетельствуют о такой стратификации в отличие от безкурганных захоронений. Другое дело - малоинвентарность: это уже связано с особенностями верований. 2) К. Михайлов: "Часто в составе малоинвентарных сожжений, которые считают славянскими, находят кости собак, лошадей и петухов. По-видимому, эти животные играли важную роль в похоронных ритуалах. Использование перечисленных птиц и животных в славянских погребальных обрядах упоминаются у Константина Багрянородного и в записках арабского дипломата и путешественника Ибн-Фадлана."  А вот у КБ: " В устье Днепра, на острове, росы отдыхают перед выходом в море: «совершают свои жертвоприношения, так как там стоит громадный дуб: приносят в жертву живых петухов, укрепляют они и стрелы вокруг [дуба], а другие — кусочки хлеба, мясо и что имеет каждый, как велит их обычай». Конечно, культ дуба и громовержца является общим для и. е. Но здесь хотелось бы уточнить: собственно у скандинавов были специфические обычаи, связанные с жертвоприношениями петухов? А то в целом создается впечатление, что это уже как минимум  инкорпорация славянского обычая.
  • Уважаемый Аксель! 1) Конечно можно предполагать замены богов летописцем. Но: а) Это просто дополнительная гипотеза, б)  Не странно ли, что ни одна древнерусская летопись или византийская, ни слухом, ни духом про якобы скандинавских богов господствующих русо-норманнов? Куда подевалась вся информация? Полная амнезия тысяч людей и их потомков? Или для христианского летописца языческие Перун и Волос были приемлемее языческих Одина и Тора? Совершенно очевидно, что Рюриковичи и их окружение не поклонялись скандинавским богам, иначе  это было бы широко известно и вызывало бы неприятие или напряжение у основной массы киевлян.  А ведь князь - он еще и исполнял и сакральные, жреческие функции. в) А какова тогда степень достоверности «клятвы на обручах», и пр.? Понимаете, избирательное отношение к источнику – это прямая дорога к субъективному произволу в трактовке, какова удобна некоей парадигме. Думаю, что методологически это недопустимо. 2) По поводу мнения К. Михайлова : «Судя по невыразительному набору инвентаря и единообразным типам обрядов, в славянском обществе долгое время не существовало развитой социальной стратификации и мифологии, в которой таковая могла найти свое выражение… Что у славян не было Перуна, Волосы, Мокоши и др.? Так на Балтике описаны их идолы. Как и идолы пантеона Владимира. И десятки святилищ https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%AF%D0%B7%D1%8B%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5_%D1%81%D0%B2%D1%8F%D1%82%D0%B8%D0%BB%D0%B8%D1%89%D0%B0_%D0%B4%D1%80%D0%B5%D0%B2%D0%BD%D0%B8%D1%85_%D1%81%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D1%8F%D0%BD Кажется это тот случай, когда, согласно К. Пруткову "Специалист подобен флюсу, полнота его одностороння». :) То есть не найденное в погребениях - в природе не существовало? Все это как-то не вполне серьезно. 3) Другое дело, когда К. Михайлов приводит факты явного отличия древнерусских погребений от скандинавских, например: «Отдельный вопрос связан с отсутствием в древнерусских погребальных камерах вещей, которые обычны для большинства скандинавских захоронений или характерны для культуры эпохи викингов. Например, в древнерусских камерах нет щитов, хотя они найдены в «больших» курганах в Гнёздово и Чернигове. Нет там и предметов защитного комплекса вооружения. Шлемы и кольчуги найдены только в захоронениях из древнерусских «княжеских», или «больших», курганов. В мужских захоронениях в камерах отсутствуют браслеты и шейные гривны, которые постоянно упоминаются в письменных источниках как обязательная часть украшений воина. Однако они в большом числе обнаруживаются в кладах. В целом в мужских захоронениях очень мало вещей из серебра. Это тем более странно, что серебра в ту эпоху было очень много в обращении. В X–XI вв. вещи из серебра в большом числе присутствуют даже в сельских могильниках. Эти вопросы еще ждут своих ответов.  4) Если я правильно понял,то это также справедливо только для территории Древней Руси, а не для Скандинавии: «Детали обряда, зафиксированные во время раскопок на разных древнерусских могильниках, свидетельствуют о том, что живые испытывали страх перед покойниками, захороненными в погребальных камерах. Иначе трудно объяснить следы костров, обнаруженные на верхних перекрытиях многих камер. Следы кострищ и обугленные балки стали известны после раскопок в Гнёздове, Тимерёве и Старой Ладоге, т. е. они являлись общей обрядовой чертой для всего древнерусского обряда погребения в камерах. Вероятно, этот ритуал псевдокремации предохранял мир живых от несожженных мертвецов.» То есть славяне-традиционалисты боялись и перестраховывались на всякий случай при применении нового обряда?Напомню, что он датируется только с 930 года. 5) «Можно предположить, что подобный идеологический конфликт между высоким реальным прижизненным статусом этой новой группы, низким посмертным положением человека и несоответствие этих социальных и мифологических ролей неизбежно вели к конфликту мировоззрений в среде традиционного общества. Одним из таких возможных «выходов» из сложившейся ситуации, возможно, стали новые религиозные представления, отражающие изменившиеся реалии жизни, и новый обряд захоронения, приспособленный к этим реалиям (оторванность от рода, широкие прижизненные возможности той группы, которая практиковала захоронения в камерах, неприятие посмертной роли, «прописанной» древней мифологической системой).  При этом замечу, что даже К. Михайлов, постоянно аппелирующий к скандинавским образцам, не рискнул атрибутировать «русов» как скандинавов. А только как особую социальную полиэтническую группу, оторванную от своих корней. Я бы к этому добавил, что судя по поклонению все-таки славянским богам ввиду славянской же среды проживания, эта группа скорее была ассимилирована в славянском этнокультурном поле, хотя и заимствовала ряд скандинавских, угорских, и иных аспектов в определенном «миксе». Более того, в Киеве следы скандинавов выражены гораздо менее отчетливо по сравнению с Гнездово и др. Во всяком случае, о «скандинавской династии» на киевском престоле говорить не просто приходится. Для этого оснований, даже если исходить только из выводов К. Михайлова.   6) Здесь тонкость: Олег приходит в Киев с разношерстными отрядами, но Русью они летописцем еще не называются. А позже – уже при княжении в Киеве все они уже называются «русь». А в договоре с Византией «мы от рода русского». Они себя воспринимают как единый род – некую новую общность.    
  • Уважаемый Александр!   К слову о достоверности Перуна и Велеса в договорах из ПВЛ, ну и позабавлю. Вот припомнилось из ПВЛ другое место:     и бъıс̑ по потопѣ и по раздѣленьи 38 ӕзъıкъ . поча цр҃ьствовати первое Местромъ . ѿ рода Е Хамова . по немь 39 Еремиӕ 49. по немь Феоста иже . и Соварога 41 Ж. нарекоша Егуптѧне 42 црс̑твующю . сему Феостѣ въ Егуптѣ 43 въ времѧ црс̑тва его . спадоша клѣщѣ 44 съ н҃бсѣ нача 45 ковати оружье 46 прѣже бо того 47 палицами З и камениемъ бьӕхусѧ 48 . тъ 49 же Феоста законъ . оустави женамъ за единъ мужь . посагати и ходити говеющи . а иже прелюбъı дѣющи 50 . казнити повелѣваше сего ради прозваше 51 и 52 бъ҃ Сварогъ . преже бо сего женъı блоудѧху . к немуже хотѧше и бѧхоу . акъı стотъ 53 И блудѧще аще /л.104об./ родѧшеть 54 дѣтищь . которъıи . ѣи любъ бъıваше 55 . дашеть 56 . се твое дѣтѧ . он же 57 створѧше 58 празнество 59 приимаше Феость же сь 60 І законъ . расъıпа 61 . и въстави единому мюжю 62 К едину жену имѣти . и женѣ . за одинъ 63 моужь посагати . аще ли кто переступнть да ввергуть 1 и 2 в пещь огнену . сего ради прозваша и 3 Сварогомъ . и блж҃иша и 4 Егуптѧне 5 . и по семъ црс̑твова Е сн҃ъ его именемъ Слн҃це егоже наричють 6 . Дажьбъ҃ 7 семъ тъıсѧщь 8 и у҃ и семъдесѧть 9 дн҃ии ӕко бъıти лѣтома 10. двемадесѧтьмати 11 по лунѣ видѧху бо Егуптѧне 12 . инии 13 чисти ѡви 14 по лунѣ чтѧху . а друзии 15 А . дн҃ьми лѣт̑ 16 чтѧху . двою бо на десѧть мс̑цю число потомъ оувѣдаша 17. ѿнележе . начаша чл҃вци дань давати цр҃мъ Слн҃це цр҃ь сн҃ъ Свароговъ . еже есть Дажьбъ҃ 18 Ж бѣ бо мужь силенъ. слъıшавше нѣ ѿ кого 19 жену нѣкую . ѿ Егуптѧнинъ 20 . ба҃ту и 21 всажену 21 соущю 21 . И нѣкоему въсхотѣвшю блудити с нею нскаше еӕ ӕти ю 22 хотѧ . И 23 не хотѧ 24 ѿца своего закона расъıнати Сварожа . поемъ со 25 собою моужь нѣколко . своихъ . разумѣвъ годину. егда прелюбъı дѣеть 26 нощью . припаде на ню 24 не оудоси 27 Б мужа с нею . а ону обрѣте лежащю съ инѣмъ с нимъ же хотѧше 28 емъ же ю и мучи и пусти ю водити по земли в 29 В коризнѣ . а того любодѣица всѣкну 30 Г и бъıс̑ чисто житье 31 по всеи земли . Егупетьскои 32 . и хвалити 33 начаша . но мъı не предложимъ 34 слова но рцѣмъ съ Двд҃омъ . всѧ елико въсхотѣ и створи Гь҃ на н҃бси 35 и на земли . Iв мори 30 въ всихъ безнахъ 37. възводѧи 38 облакъı ѿ послѣднихъ земли . се бо и бъıс̑ послѣднѧӕ землѧ . ѡ неиже сказахомъ первое 39. Перевод И после потопа и после разделения языков "начал царствовать сначала Местром, из рода Хама, после него Иеремия, затем Феоста", которого и Сварогом называли египтяне. "В царствование этого Феоста в Египте упали клещи с неба, и начали люди ковать оружие, а до того палицами и камнями бились. Тот же Феоста закон издал о том, чтобы женщины выходили замуж за одного мужчину и вели воздержный образ жизни, а кто впадет в прелюбодеяние, тех казнить повелел. Потому и прозвали его бог Сварог". "Прежде же женщины сходились с кем хотели, точно скот. Когда женщина рожала ребенка, она отдавала его тому, кто ей был люб: "Это твое дитя", и тот устраивал праздник, и брал себе ребенка. Феоста же этот обычай уничтожил и постановил одному мужчине одну жену иметь и жене за одного мужа выходить; если же кто преступит этот закон, да ввергнут его в печь огненную". "Того ради прозвали его Сварогом, и чтили его египтяне. И после него царствовал сын его, по имени Солнце, которого называют Даждь-богом, 7470 дней, что составляет двадцать лунных лет с половиной. Не умели ведь египтяне иначе считать: одни по луне считали, а другие (...) днями годы считали; число двенадцать месяцев узнали потом, когда начали люди дань давать царям. Солнце царь, сын Сварогов, то есть Даждь-бог, был сильным мужем; услышав от кого-то о некоей богатой и знатной египтянке и о некоем человеке, восхотевшем сойтись с нею, искал ее, желая захватить ее (на месте преступления) и не желая отца своего закон нарушить, Сварога. Взяв с собою мужей нескольких своих, зная час, в который она прелюбодействует, ночью в отсутствие мужа застиг ее лежащею с другим мужчиною, которого сама облюбовала. Он схватил ее, подверг пытке и послал водить ее по земле египетской на позор, а того прелюбодея обезглавил. И настало непорочное житье по всей земле Египетской, и все восхваляли его". Но мы не будем продолжать рассказ, но скажем вместе с Давыдом: "Все, что пожелал, сотворил Господь на небе и на земле, в море, во всех безднах, подымая облака от краев земли".Что сие? Это цитаты из конца первой книги Хронографа Малалы, в которых автор ПВЛ(запись за 1114 год) приписал Гефесту(Феосту) имя Сварога, причем со странным пояснением ( нарекоша Егуптѧне), а имя Гелиоса прямо заменяет именем Даждьбога. Это к тому, как доверять именам богов в переводных текстах. Тексты договоров Олега и Игоря тут не исключение.
  • Приветствую, Александр! 1) Касаемо идей Цуккермана полностью согласен. Однако, я привел не его идеи, а ответ В. В. Седова. 2) По поводу взглядов Кирилла Михайлова остановлюсь подробнее.  Чтобы понять, что он думает о природе погребений нам следует обратиться не к заключению, а к последней главе "Ритуал погребений в камерах и религия Древней Руси" его книги "Элитарный погребальный обряд Древней Руси"(2016). Ритуал погребений в камерах и религия Древней Руси Для решения вопроса о религии, с которой были связаны древнерусские ритуалы погребения в камерах, мы должны определиться c тем, какая же социальная группа сооружала эти могилы. По археологическим дан- ным нам стало известно, что в материалах первых древнерусских некрополей сочетаются вещи из различных культурных миров: балтского, славянского, финно-угорского, скандинавского, а также мира средневековых кочевников. Для каждого из этих этнокультурных сообществ были характерны свои религиозные представ- ления и самобытные погребальные традиции На фоне остальных культурные особенности раннесредневековых славян, нашедшие свое отражение в украшениях, бытовых предметах и особенностях костюма, выглядят наименее выразительными. В первую очередь это связано с минимальным присутствием в славянском уборе металлических и костяных предме- тов. Металлические украшения, амулеты, оружие, предметы ремесла и быта редко помещали в славянские захоронения. Вероятно, эту особенность погребального ритуала следует связывать как с характерными чертами раннесредневекового славянского костюма, так и с общими религиозными традициями славян- ских племен. Религиозные воззрения древних славян уже несколько столетий подвергаются пристальному изучению. В науке сложилось несколько совершенно противоположных воззрений на славянское язычество, от мас- штабных реконструкций языческих культов до полного отрицания таких реконструкций117. В последние де- сятилетия начинают укрепляться представления о своеобразном характере религии восточных славян, когда на обширных территориях сосуществовали многочисленные локальные религиозные воззрения. Отсутствие святилищ, серийных предметов культа и упоминаний в письменных памятниках имен восточнославянских бо- жеств наталкивают исследователей на мысль, что развитый политеизм у славян не сложился. Предполагается, что у них было распространено почитание духов или демонов природы 118. Согласно этим представлениям, никакого развитого языческого пантеона в Восточной Европе не существовало, вплоть до реформы князя Владимира. Фрагментарные сведения источников и локальные особенности религиозных культов не позво- ляют полно реконструировать представления об обряде перехода в загробный мир, который существовал у восточных славян в эпоху раннего Средневековья. Один из немногих достоверных фактов — это почти полное господство обряда трупосожжения в славянской среде. Судя по невыразительному набору инвентаря и единообразным типам обрядов, в славянском обществе долгое время не существовало развитой социальной стратификации и мифологии, в которой таковая могла найти свое выражение. Особенности славянских погребальных обрядов свидетельствуют скорее не о со- циальной, а о половозрастной стратификации славянских родовых общин. Именно этим можно объяс- нить то, что большинство погребений малоинвентарно и достаточно однородно по своему составу и типу погребальных сооружений. Часто в составе малоинвентарных сожжений, которые считают славянскими, находят кости собак, лошадей и петухов. По-видимому, эти животные играли важную роль в похоронных ритуалах. Использование перечисленных птиц и животных в славянских погребальных обрядах упомина- ются у Константина Багрянородного и в записках арабского дипломата и путешественника Ибн-Фадлана. Славянские представления о путешествии в загробный мир мало сочетаются с разработанным и едино- образным обрядом ТПЛ в погребальных камерах. На фоне малоинвентарных славянских трупосожжений скандинавская составляющая, особенно за- метная в ранних городских некрополях и в погребальных камерах, выступает наиболее ярко. Однотипные захоронения в деревянных камерах найдены в Хедебю, Бирке и в скандинавских сельских могильниках эпохи викингов. Поэтому логично было бы предположить, что община, сооружавшая камеры, придерживалась как скандинавского похоронного ритуала, так и скандинавских религиозных представлений. В эпоху викингов в Скандинавии существовал пантеон, состоящий из большого числа различных божеств. В удаленных друг от друга районах Скандинавии в разной степени почитали богов языческого пантеона. Например, в Средней Швеции наиболее популярным стал бог плодородия Фрейр, от которого вел свое происхождение род шведских конунгов. В отдельных областях Норвегии большей популярностью пользовался культ бога-громовержца Тора. Где-то больше остальных почитали богиню Фрейю. Верховное божество германцев Один-Вотан считался покровителем воинов, к нему возводили свое происхождение большинство королевских династий Дании, Швеции, Норвегии и англо-саксонской Британии. Отправлением языческих обрядов в Скандинавии руководили короли, местные вожди-хавдинги, годи и просто свободные домохозяева 119. Сакральная и административная власть часто находилась в одних и тех же руках. Конунг-князь стоял в ряду прочих вождей и так же, как они, исполнял функции жреца на праздниках 120. Существует предположение, что на раннем этапе существования Древней Руси первые князья, как и скандинавские конунги, совмещали функции языческого жреца с функциями военного пред- водителя и верховного судьи 121. Открытия скандинавских археологов подкрепляют сведения о сакральных, жреческих функциях вождей находками из так называемых «больших» королевских курганов 122. В них были найдены наборы, состоящие из котлов, ритуальных ножей и костей козла, а также так называемые пирше- ственные наборы, состоящие из кубков и питьевых рогов. Эти находки некоторые исследователи связы- вают с культом скандинавского бога Тора, тождественного древнерусскому богу-громовержцу Перуну 123. В. Я. Петрухин, анализируя находки из древнерусских «больших» курганов, предположил, что в погребаль- ном обряде «больших курганов» Скандинавии и Древней Руси Х в. прослеживаются общие закономерности. В то же время в древнерусских погребальных камерах таких специфических, «ритуальных» наборов вещей не обнаруживают. Символы принадлежности к языческим культам ограничиваются в них единичными находками амулетов, обнаруженных в составе ожерелий, преимущественно в женских захоронениях. Это, в свою очередь, вовсе не означает, что группа, которая хоронила своих покойников в погребальных камерах, не придерживалась языческих верований и целиком принадлежала к христианской общине. Мы не знаем точно, кому поклонялись эти люди. Письменные источники упоминают об особом почитании Перуна среди княжеских дружинников, а также почитании Велеса — скотьего бога. Но в камерах нет амулетов, которые подчеркивали бы эту особую связь с культом Тора-Перуна. В языческую эпоху различные группы скандинавов по-разному представляли свое путешествие в загроб- ный мир и свое посмертное существование. С этими представлениями, в свою очередь, связаны различия в погребальном ритуале и особенности разных групп захоронений. В скандинавской мифологии известно два загробных мира, куда отправляются все мертвецы. Первый — это Вальгалла, чертог бога Одина, куда попадают павшие в бою герои — эйнхерии. Второй — Хель, безрадостный мир для прочих покойников. Также существуют упоминания о том, что в чертогах Фрейи — богини любви и плодородия — находят пристанище девушки, умершие до замужества, и павшие воины 124. С заветами бога Одина скандинавская мифология свя- зывает традицию сожжений. С богом Фрейром — возникновение обычая сооружать погребальные курганы, а также обряд ТПЛ. По большому счету, погребальные камеры находятся вне этой стройной мифологической концепции, описанной в Саге об Инглингах. Возможно, это связано с относительной молодостью и ограниченным распространением обряда погребе- ния в камерах. Из-за краткости периода своего существования он мог не успеть отразиться в скандинавской мифологии. Но сами строители погребальных камер, конечно, четко представляли себе место этих погребе- ний и ритуалов в общей мифологической системе. Язычники стремились отправить покойника в загробный мир, но одновременно сохранить его как часть рода, как символ благополучия и преемственности. Многие исследователи раннесредневекового общества пишут о том, что родовой коллектив после смерти одного из своих членов при помощи обрядовых действий стремился возместить потерю. Эта потеря для общества была тем больше, чем выше было прижизненное положение покойника 125. Чаще всего скандинав эпохи викингов, так же как большинство жителей Восточной Европы, всю свою жизнь проводил в пределах своей усадьбы. Свой жизненный путь он заканчивал также рядом с домом, на се- мейном кладбище, среди курганов предков. В отличие от них большинство погребальных камер оказались воздвигнуты за пределами родовых могильников, в границах городских некрополей, там, где никаких ро- довых усыпальниц не существовало. Возможно, ритуал совершали не родственники, а друзья и ближайшее зависимое окружение покойного. Например, Ибн-Фадлан описывает, что во время похорон руса именно его ближайшие спутники и друзья делят имущество мертвеца на несколько частей. Значительная часть достается ему для загробного путешествия, а остальное добро делится между его окружением. Время сооружения погребальных камер — это время перехода от родового к средневековому обществу, время перехода от традиционных языческих культов к универсальной религии — христианству. Поэтому не случайным выглядит распространение обряда захоронения в камерах, в местах появления новой, уже средневековой культуры — первых городах. Г. С. Лебедев отметил то новое, что отличает погребальные ка- меры от прочих захоронений эпохи викингов. Он связывал эти новации со слоем королевских дружинников. Большинству исследователей эта реконструкция показалась малоубедительной. Мне же кажется справедливым его наблюдение: в эпоху смены социальных ролей старая родовая знать стала терять свое значение, а новая — военная верхушка, обогатившаяся в походах, — приобрела большое влияние. Вероятно, эту новую социальную группу не могли удовлетворять те скромные идеологические и религиозные рамки, которые отводились ей в родовой системе социальной организации традиционного родового общества и языческой мифологии. В том случае, если эти влиятельные и богатые люди умирали не на поле битвы, то, по языческим представ- лениям древних скандинавов, они должны были отправиться в безрадостный загробный мир богини Хель. Далеко не все из них могли умереть на поле боя. Многие умирали и по другим причинам. Большинство же знатных женщин эпохи викингов тоже ждала эта незавидная участь. По-видимому, в таком случае возника- ло противоречие между жизненными реалиями — высокими материальными и властными возможностями представителя новой варварской элиты, с одной стороны, и их недостаточно высоким положением в системе традиционной мифологии — с другой. Область ритуала, мифа и погребального обряда, связанного с ними, всегда достаточно консервативна. Вероятно, поэтому многие представители новой древнерусской элиты первоначально могли быть погребены по достаточно скромным ритуалам родной родовой общины. В то же время можно предположить, что в окружении князей и дружинах викингов бурно обсуждались превратности судьбы, когда герой мог умереть (как Бальдр, Сигурд или Олег) по воле случайного стечения обстоятельств и не получить положенного ему почетного посмертного места в чертогах богов. Вероятно, социально актив- ная часть общества должна была искать выход из сложившегося религиозного и идеологического тупика. Можно предположить, что подобный идеологический конфликт между высоким реальным прижизненным статусом этой новой группы, низким посмертным положением человека и несоответствие этих социальных и мифологических ролей неизбежно вели к конфликту мировоззрений в среде традиционного общества. Одним из таких возможных «выходов» из сложившейся ситуации, возможно, стали новые религиозные пред- ставления, отражающие изменившиеся реалии жизни, и новый обряд захоронения, приспособленный к этим реалиям (оторванность от рода, широкие прижизненные возможности той группы, которая практиковала захоронения в камерах, неприятие посмертной роли, «прописанной» древней мифологической системой). Г. С. Лебедев и В. Я. Петрухин обратили внимание на двойственность в символике заупокойных даров и инвентаря погребальных камер. С одной стороны, некоторых покойников в этих могилах снабжали «пир- шественными» наборами посуды, мебелью, бытовыми вещами и едой. Подобные дары подразумевали пред- ставления о продолжающейся «жизни» мертвеца в своей могиле. С другой стороны, во многих погребальных камерах оказались захоронены взнузданные верховые кони, предназначенные для путешествия в загробный мир126. Следовательно, совершавшие обряд захоронения одновременно «отправляли» покойника в путешест- вие в загробный мир и в то же время сооружали ему посмертное жилище, где он мог находиться в окружении привычных вещей. Эту двойственность скандинавских обрядов эпохи викингов отмечает В. Я. Петрухин, сравнивая их с некоторыми сюжетами Эдды. Детали обряда, зафиксированные во время раскопок на раз- ных древнерусских могильниках, свидетельствуют о том, что живые испытывали страх перед покойниками, захороненными в погребальных камерах. Иначе трудно объяснить следы костров, обнаруженные на верхних перекрытиях многих камер. Следы кострищ и обугленные балки стали известны после раскопок в Гнёздове, Тимерёве и Старой Ладоге, т. е. они являлись общей обрядовой чертой для всего древнерусского обряда погре- бения в камерах. Вероятно, этот ритуал псевдокремации предохранял мир живых от несожженных мертвецов. Другая сохранившаяся деталь наборов инвентаря указывает на особые представления о загробном путешествии. Так, в ряде камер у ног покойников нашли железные пластинки или скобки с коротким четырехгранным острием, которые называют «ледоходными» шипами. Их закрепляли на деревянных до- щечках, которые, в свою очередь, привязывали к погребальной обуви 127. Многочисленные параллели этим находкам прослежены археологами в захоронениях эпохи викингов. Особенно многочисленны находки таких шипов в погребениях Бирки, где они найдены в 63 могилах 128. В Восточной Европе они также были широко распространены. Только в могильнике Тимерёво ледоходные шипы найдены в 44 погребениях 129. В древнерусских захоронениях из камер в Г-11 и СЛ-2 ледоходные шипы нашли рядом с копытами лоша- дей. Следовательно, можно предположить, что перед захоронением лошади были подкованы для зимнего путешествия по льду. Возможно, эта особенность связана с представлениями скандинавов о том, что Хель — преисподняя — находится на холодном севере и путь к ней ведет через ледяные поля или замерзшую реку 130. Если рассматривать усредненную модель ритуала погребения в камерах, то можно проследить некоторую последовательность действий, характерную для большинства захоронений. В целом ряде погребений рядом с телом покойника сохранились остатки коробок и берестяных туесов со вторым, дополнительным комплектом одежды. Такие наборы были зафиксированы в шестовицком кургане Ш-8, в гнёздовской камере из кургана ПОль-11 (Г-15), а также в Г-9. Также, вероятно, с дополнительными предметами одежды связаны находки византийских стеклянных вставок из Г-11 и К-15. Одежда хранилась в сундуках и берестяных коробах или ту- есах, которые найдены в восьми женских погребальных камерах. На мой взгляд, все эти находки не случайны и могут свидетельствовать о переодевании тела покойника перед самим обрядом захоронения в могиле. Затем эту одежду совершавшие обряд оставляли в могиле. Единственное свидетельство о подобном переодевании связано с описанием захоронения руса, оставленном Ибн-Фадланом. Арабский дипломат и путешественник пишет, что к захоронению готовились десять дней и все эти дни покойник находился в специальной яме. В день похорон его переодели в новый комплект одежды, а старую одежду с него сняли. Свидетельствами таких ритуальных процедур и могут быть дополнительные комплекты одежды в погребальных камерах. Второй этап, по-видимому, был связан с подготовкой ритуальной площадки. В некоторых случаях сохранились следы распашки на месте кургана и следы предварительного выжигания места захоронения. Третий этап связан с созданием самой могильной ямы и возведением в ней деревянного сооружения. Размеры многих ям и деревянных сооружений свидетельствуют, что их могли возводить в течение несколь- ких дней. С четвертым этапом связано помещение тела покойника в могилу и размещение погребального инвентаря в камере. Повторяющееся в разных захоронениях расположение одних и тех же категорий вещей на опреде- ленных местах говорит о единых представлениях об обряде захоронения и сложившемся ритуале (табл. 5 и 5а). Тела погребенных во многих случаях закрепляли в сидячем положении. Возможно, их связывали, подпирали кольями, подкладывали им подушки или фиксировали в сидячем положении каким-либо другим образом. В одном случае в могильнике Шестовицы можно достаточно уверенно предполагать наличие деревянного стульчика, на который поместили тело умершего мужчины. Отдельным моментом являлось захоронение лошадей и сопровождающих основное захоронение жен- щин, которое должно было сопровождаться дополнительными обрядовыми действиями. После совершения всех действий с могилой и покойником камеру закрывали досками или бревнами. Затем, по-видимому, в большинстве случаев на деревянной крыше могилы разводили костер. Судя по тому что крыша не успевала рухнуть в яму, ему не давали догореть. Последним этапом ритуала захоронения было сооружение кургана и ровиков вокруг него. В ровиках некоторых курганов находят фрагменты круговой керамики, что позволяет предполагать совершение до- полнительных обрядовых действий. После совершения всех этапов погребального обряда мертвец оказывался как бы «запечатанным» в своем подземном «доме-могиле» (рис. 36, а, б). Ассоциации с домом подкрепляются некоторыми деталями захоро- нений. Например, сидячее положение погребенных в камерах людей заставляет вспомнить хозяина усадьбы, который восседал на почетном месте, во главе стола, как это было принято в Скандинавии. Значительное число предметов обихода, наличие во многих захоронениях женщин заставляет нас предположить, что все многочи- сленные вещи и загробные спутники еще понадобятся покойнику в его грядущем, посмертном существовании. Отдельный вопрос связан с отсутствием в древнерусских погребальных камерах вещей, которые обычны для большинства скандинавских захоронений или характерны для культуры эпохи викингов. Например, в древнерусских камерах нет щитов, хотя они найдены в «больших» курганах в Гнёздово и Чернигове. Нет там и предметов защитного комплекса вооружения. Шлемы и кольчуги найдены только в захоронениях из древнерусских «княжеских», или «больших», курганов. В мужских захоронениях в камерах отсутствуют браслеты и шейные гривны, которые постоянно упоминаются в письменных источниках как обязательная часть украшений воина. Однако они в большом числе обнаруживаются в кладах. В целом в мужских захо- ронениях очень мало вещей из серебра. Это тем более странно, что серебра в ту эпоху было очень много в обращении. В X–XI вв. вещи из серебра в большом числе присутствуют даже в сельских могильниках. Эти вопросы еще ждут своих ответов. Вероятно, многие особенности погребального обряда и реконструкции социального положения погребенных еще ожидают своего отдельного анализа и объяснения.     Как видите, Кирилл придерживается четкого мнения о принадлежности тех, кто хоронил в камерных ингумациях скандинавской религии. Причем он находит довольно простое объяснение отсутствию в камерах "молоточков". 3) Касаемо цитаты ПВЛ, тут справедливо отражается мнение летописца, что название Русь появилась от пришедших с Олегом варягов и словен. более ранний и точный вариант фразы содержится в НПЛ младшего извода: И сѣде Игорь, княжа 34, в Кыевѣ 35; и бѣша у него Варязи 36 мужи 36 Словенѣ 37, и оттолѣ 38 прочии Б прозвашася 39 Русью. В ПВЛ оказалось потерянным слово "оттолѣ" , имеющее ключевое значение.
  •    Занимательно услышать, что бы придумали норманисты, кабы в источниках русы вдруг оказались неграми («черны кожей»). Как изворачивались? Предположу, какой-нибудь воинский скандинавский обряд нанесения сажи на лицо, который иносказательно упоминался в каких-нибудь хрониках или по уголькам, найденным именно в погребениях норманнов, потому что только норманны использовали эти угольки в этих целях. Возможно, это оказалось неким ритуалом, поклонения темным эльфам-валькириям, который мог бы неоднократно упомянут у Снорри С. Кто-то из норманистов наверняка предложил бы гипотезу «крема от загара № 45» - в силу непереносимости нежной кожи скандинавов ультрафиолетовых лучей. Но наверняка, самой распространенной версией стала - нанесение татуировок. Тут же нашлась бы масса источников, в которых норманны с младенчества татуировали себя до черноты. Или. Они проводили много времени на свежем воздухе и солнце, часто выпивали, поэтому кожа их огрубела и потемнела. Доказательства? Маляр дядя Коля из четвертого жэка. Он после стольких лет упорного труда выглядит также как тот номанн. Читая аргументы норманистов не удивился бы и такой версии: норманны в 9 веке были неграми. А потом побелели. Почему нет. Норманны могли.     Ну не хотят норманисты видеть очевидных фактов. Я бы назвал сей «научный» феномен, "миражи сознания", оно же помутнение. Данные примеры отлично вписываются в алгоритм научной методологии норманистов. Имя ему алогизм (алогизм на алогизме...). Беспринципное неприятие очевидных фактов, построение научной гипотезы – из «откровений» на заборе ("здесь был Рагнар") Норманисты – это клуб веселых и находчивых. Веселых, потому что их аргументы смешны, находчивых – потому что их вывертам может позавидовать даже самый находчивый. Кивин по праву переходит к норманистам. И снова про них родился сказ: Сидит норманист перед зеркалом и вопрошает: «Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?». А с другой стороны зеркала всегда сидит другой норманист (ученый же не может предположить, что зеркало может разговаривать) и всегда отвечает: «Ты прекрасна (ен) спору нет. Всех милее, всех румяней и белее». Потому что это их сказка, их зеркало. Непонятно как огромная страна оказалась в этом кривом зеркале?    Самая глупость все этой ситуации в том, что норманисты не отвечают на главные вопросы – кто у них норманны? Кто у них русы, германцы? Откуда они вообще взялись и могли взяться. Кто такие викинги, варяги? Русы это народ или шайка разбойников? Какие государства создали норманны? Разбойники не создают государств, они создают только банды, иногда «пиратские» объединения. Они паразиты, а паразиты могут только паразитировать (узурпировать) на чем-то, но не создавать. Создают только производительные культуры. Даже капиталистические империи совмещали грабеж и передовое производство (что было изначально). У норманистов происходит подмена понятий – шайка (отряд) разбойников (воинов-завоевателей), коими являлись викинги и народ, в полном смысле этого понятия. У норманистов «норманны» висят в воздухе. Социальные функции переносятся на политические. Суть подменяется формой. Причем и с формой все очень плохо. Такой примитивный лубочный подход к диалектическим, историческим процессам. И подается все это в таком сверхнаучном соусе. «Попробуйте нашу горчицу – она лучшая в мире, пальчики оближешь». Горчица, может и неплохая, только где основное блюдо?
  • Ув. Виталий! Лишён возможности ответить на Ваш пост от 24.10 (что-то модераторы напутали?), поэтому отвечаю здесь. «Даже если считать, что у ругов язык остался точь-в-точь таким же, как и в I веке, их не распознали бы как свеонов, потому что на полуострове язык развивался как северогерманский». Речь не о тождественности языков, а о схожести. Не славяне, не франки… Вот Людовик и предположил, что свеоны – по принципу highlylikely. «Но при этом он вроде не объяснил, почему Ruz(aramarcha) = Ruzzi современного марке и такого же баварского «Географа» — озвучка-то разная». Исходным для Назаренко является «русы». Отсюда по созвучию – Ruzi, Ruzzi, Rusci и т.п. А Ruzaramarcha = корень Ruz+ суффикс ar(ara) + marcha. «на одних источниках и их сопоставлении далеко не уехать». Прицак и Назаренко считали иначе – это авторитетные учёные, им виднее. «Я бы Вам предложил вот над чем еще подумать: а) что руги все-таки вошли в состав Великой Моравии… на восток они переместились позже, чем в 830-840гг., из-за угорского нашествия, например, на рубеже веков». Никак не могу. Поскольку нашествие моравов на Паннонию объясняет поездку послов хакана росов в К-ль и Ингельхайм – в надежде получить защиту или возможность переселения на новые земли. В рамках норманнской версии эти путешествия не поддаются объяснению. Да и появление нового хакана на территории бывшего Аварского каганата вполне оправдано. «б) чтобы не заморачиваться лингвистикой и интерпретациями Назаренко — как другой вариант, что русы и руги — все же разные народы, история Руси шла согласно норманнскому варианту. При этом руги мигрировали на восток (см.вар. «а»), а Ольга происходила из рода ругов». Анализируя книгу Назаренко, пришёл к выводу, что декларированный им запрет на преобразование *Ru(d)zi > *Ryzi или *Ruzi (и далее в русы, русь) не подкреплён доказательствами. Назаренко пишет, что *Ru(d)zi > *Rъzi, поскольку -u- в Rugi был «этимологически кратким». При этом ссылается на книгу Х. Кауфмана «Старогерманские имена» (1968 г.), точнее на столбец 1283 (по два столбца имён на каждой странице). На самом деле, в книге Кауфмана 437 стр., а указанный столбец присутствует в дополнении к книге, которое является копией книги Фёрстемана 1900 г. (700 стр.) «Доказательство» сводится к нескольким именам (Ruge и т.п.) без каких-либо пояснений. На мой взгляд, это, мягко говоря, неубедительно. Теперь ничто не мешает развивать версию, согласно которой Русь основали руги (вместе со славянами), а не свеоны.
  • Уважаемый Александр! 1. >>> По поводу названия «русы» я уже писал, что скорее склоняюсь к версии наложения «северного», но «локального» названия на местное, поднепровское, вероятно иранского происхождения. Несостоятельность иранской версии показал тот же Трубачев О.Н. и резюмировал: «Мы отмечаем все это здесь специально, поскольку в умах и писаниях наших историков все еще бродит альтернативное предание о скифо-сарматском (то есть иранском) происхождении слова Русь, лишенное, как я думаю, лингвистической опоры» (К истокам Руси). Но вопрос по существу не в названии, а в том кого называли русами источники 9 в. 2. >>> Поэтому и Готланд здесь явно не то место, да и его геология совсем иная. Болота и сейчас там есть. Хвойные и широколиственные леса, торфяники — сохранились несмотря на активное антропогенное воздействие. А что же было тогда, в раннем Средневековье? В Гутасаге, кстати, показательно говорится о геологии Готланда, что он «днем опускался на дно моря, а по ночам всплывал». Конечно, наряд на поиск острова арабы выдали нам не в лучшем виде: по сумме всех описаний и в самом строгом понимании — его в принципе не найти в разумном горизонте, а по мере ослабления требований — вариантов масса. Безусловным маркером для поиска острова русов может служить только арабское/хазарское серебро, за которое торговали русы невольниками, мехами и т.п. Серебряные залежи кладов, относящихся к 9 веку, зарыты в землях вятичей, мери, кривичей, словен, на балтийском побережье, Готланде, Швеции... >>> Кстати, в некоторых источниках указывается, что остров русам подарил каган Хазарии. Неаутентичные источники 12, 15 века со сказаниями о Русе, Хазаре ничем не отличаются от славянских историй о Ляхе-Чехе, былин, фольклора и т. п. - крайне ненадежные информаторы. «Согласно Мирхванду, некоторые острова были подарены русам хазарским каганом» (Г.В.Вернадский). - Даже говорится об островах - в этом «источнике» 15в. Но тогда где же у авторов 9-10 в. другие острова русов? Т.е. о том ли самом острове и о тех ли временах идет речь у поздних сочинителей или все перемешано? Ведь после поражения от Святослава хазары много чего «дарили» русам... >>> То есть эта территория примыкала к Хазарии. (Есть версия и о причерноморских заболоченных территориях). Версия Г.В.Вернадского? - По ней еще А.П.Новосельцев «прошелся». Степи - вместо густых лесов «острова русов». Опять-таки, арабы подбирались не раз к хазарам, воевали с ними и географию региона и прилегающих территорий более или менее должны были знать. Однако о местонахождении острова, названии озера или моря ничего не пишут. Так что не близко к Хазарии располагался, а где-то на север/северо-запад, судя по физико-географическому описанию, как раз в местах концентрации арабского серебра. Русы сперва через славян проходили, потом уже в Хазарии и Булгаре оказывались. Но вообще тема закрепления руси в Крыму и Тамани со 2й половины 10в. интересна — хотя понятны и стратегические мотивы создания Тмутараканского княжества, но любопытно и еще кое-что. Крымские готы — как с ними складывались отношения у норманнов еще с 9 века. Не являлись ли они их союзником (скрытым или явным) в тех или иных мероприятиях, например, в походе 860г. Не могли ли византийцы считать тех и других одним народом, когда использовали определение «тавроскифы». И не оказала ли влияние на возникновение формы «русь» готская фонетика, которую, к примеру, не затронул ротацизм.   3. >>> Дело и в том, что народ «русов» никак не отмечен в хрониках их западноевропейских соседей. Отмечен). Только вопрос этот влияет на прояснение лишь некоторых деталей, а не решение общей проблемы. В ЗЕ хрониках того времени вообще почти не упоминаются конкретные племена Скандинавии. Вот если бы у нас на руках имелся труд птолемея 9в., в котором они бы они перечислялись без упоминания руси, тогда был бы аргумент в пользу того, что русь не являлась племенем, обитавшим в Скандинавии. Это не повлияло бы на версию о внутреннем бытовании обозначения русь (в др.-сканд. звучании) в отношении определенной соц.группы (подобно викингам, берсеркам), которое дожило до более поздних времен и воплотилось в названии побережья шведской провинции Уппланд, кстати, пережившем очень знакомую трансформацию: Rodhin (13в.) => Rodzlagen (15в.) => совр. Roslagen (Руслаген). Но тогда можно было бы более определенно утверждать, что люди, которых считалинародом «русь», обитали только в ВЕ, где они предположительно и зафиксированы в 9в. ЗЕ источником - Баварским географом. >>> И ситуация с послами от «кагана росов» говорит, что император франков, в отличие от византийцев и арабов,  ничего не знал о существовании такого народа, да еще во главе с каганом, хотя знал свеев. В том и проблема, что тогда использовалось в Св.Рим.империи обобщение - свеоны — этим именем франки объединяли все племена региона (гётов, свеев и возм.др.), известного позже как Швеция. >>> Набег на Севилью связывается не только с ар-Рус, но и с тюрками, в т. ч.  хазарами. Вопрос кем связывается — историческими источниками? Норманнские набеги производились с севера на Францию. Немного позже — переместились в область Пиренеев: в 229г. по Хиджре маджусы напали на Лиссабон, чуть позже в 230г. уже были в Кадисе и Севилье, т.е. пришли из-за Гибралтара, а не со стороны Хазарии. Так что если и можно связать этот поход с хазарами, то в рамках норманнской теории. >>> При этом никакой предводитель отряда скандинавов не мог называться каганом – эквивалентом императорского титула. И этот титул имел бы смысл только в прихазарских землях. И это было бы просто оскорбление настоящего кагана – то есть самозванством. Есть такое мнение, но весьма спорное, поскольку нацелено не против фактов, а против мотиваций. Дело-то в том, что в на каком-то этапе, в 9-10 веке функционал хазарского «кагана» вряд ли соответствовал традиционному тюркскому «хакану» - хану ханов, главе глав. Реальная власть (как минимум, военно-политическая) была сосредоточена в каганате в руках бека, а каган являлся сакральной фигурой и отношение к последнему было довольно своеобразным (удушения — ритуальные и не только, ограничения сроков и пр.). Я бы предположил, учитывая иудейское вероисповедание хазарской элиты, что на местной почве смешался титул «каган» с כֹּהֵן , «коэн гадоль» — фигурой первосвященника. Т.е. Хазарский каганат стал формально теократическим государством с самобытной трактовкой титула кагана, в силу чего отношение к чужестранным хаканам (аварскому, уйгурскому и т. д.) могло быть спокойным. Конечно, вопрос о норманнском «хакане» и бытовании его в качестве титула очень туманный и оспариваемый (А.П.Толочко, В.Я.Петрухин). Даже если принять это как данность, то придется учесть известное письмо Людовика II, в котором он не признает за хазарскими и норманнскими государями права называться «хаганом», что может свидетельствовать о бытовании такого титула у норманнов независимо от хазар. Кроме того, информация Людовика II о норманнском хагане вполне могла быть навеяна делом его деда о послах народа рос, которые суть свеоны, и лишний раз подтвердила итоги того расследования. Примем как версию. Вопрос — где он мог находиться и какова судьба гипотетического каганата. ВЕ представляла собой одной значительной частью объект хазарского влияния, другой - околохазарскую землю. Действительно, вряд ли хазары потерпели бы второй каганат на своей территории. Весьма сомнительно, что он находился в Киеве. Не остров. Нет следов раннего присутствия норманнов в Ср.Поднепровье. Да и Киева как города, похоже, тогда не было: «на сегодня у нас нет реальных фактов, подтверждавших бы существование Киева во второй трети IX в.» (Комар А.В. К дискуссии о происхождении и ранних фазах истории Киева, 2005). По всей видимости, речь может идти о том самом «острове» (в Швеции ли, на Готланде, в междуозерье Поволховья - Ладога, Хольмгард-Островной град) и контролируемых им территориях в районе Верхнего Поволжья. Норманны в 9 веке активно взаимодействовали с хазарами в ВЕ. Служили у хазар, торговали. Могли и перенимать у них что-то. Вот те двузубцы - граффити на монетах в качестве княжеской тамги — возможно, восприняли от них в 9в. при Рюрике. Думаю, было чему поучиться у хазар, создавших сильное государство, и нельзя исключать подражание им. А некий норманнский вождь, имевший связи с Булгаром и Хазаром, мог и начать использовать титул - в дерзости им не откажешь. Другое дело — как долго это могло продолжаться. Сообщения о «хакане» приходят лишь на протяжении нескольких десятилетий 9в. И всё — по какой-то причине это прекратилось. При Рюриковичах ни о каких хаканах мы не слышим — до 2-й половины 11в., когда от Каганата оставались только слухи о хазарских реликтах. >>> И действительно, как отмечалось, в русских летописях и надписях остались наименования именно киевских князей каганами Во-первых, не в летописях. А в речи митр.Илариона и на стенке храма. Ни в каких других текстах, источниках великих князей киевских так не именуют. По крайней мере, в качестве официального титула не известен. Может быть, это отзвук внутрирусских церковно-политических идей по отвязыванию Киевской митрополии от Константинопольского патриархата... Во-вторых, не только великий киевский князь, но и тмутараканский Олег Св-ч был назван «коганом». Возвращаюсь к вопросу о том, кого называли русью. Базовые аргументы норманистов: 1. Русы говорят на северогерманском языке в середине 10 в. (КБ) 2. Их правители, знать имеют с.-герм.имена (конец 9 — первая половина 10в.). Остальные данные (археология, описания обычаев, именование норманнами в источниках и пр.) в целом комплиментарны по отношению к этим аргументам, связывающим русов и норманнов. Каждую отдельную деталь, каждый довод как бы не оспаривали, предлагая разнообразные альтернативные интерпретации, но все элементы у норманистов складываются в единый комплекс взаимосвязанной и взаимодополняющей аргументации, чего и близко не наблюдается у их оппонентов. К тому же последние часто ищут поддержки не столько в исторических источниках, сколько в значительно более поздних историографических сочинениях. Только лишь в популярном сознании может таиться мысль о том, что если историк жил, допустим, в 16-18вв., то он был «ближе» к событиям 9-10вв. и больше о них знал. Далее от русов-норманнов 10в. переходим к 9в.: 1. Русы Олега-Игоря (т. е. норманны) нападают на Константинополь (907/912, 941/944гг.), возможна ретроспекция к событиям 860г. (набег росов). К тому же Иоанн Диакон и именует напавшую на Византию тогда сторону норманнами. 2. Согласно восточным авторам 9-10вв. русы продают товары в Булгаре и Хазарии, т. е. за арабское серебро. Дорожки кладов с восточными деньгами тянутся от Средней Волги к Балтике и Скандинавии. Где археологами по данному периоду (9-10вв.) собрано арабского серебра больше, чем во всех арабских странах вместе взятых. Более того, по той же дорожке «разбросаны» и норманнские древности. Какие альтернативные варианты (с привлечением данных) могут предложить антинорманисты, чтобы дать иную трактовку этничности тех русов-торговцев? 3. Первый исторически зафиксированный всплеск активности русов (конец 830х-840-ые гг.) также сопряжен с упоминанием свеонов-норманнов и норманнов-урдуманийа в ЗЕ и арабских источниках. 4. Активное использование русами именно водных путей для грабежа, торговли соответствует манере викингов, появление русов на исторической сцене практически синхронно началу эпохи викингов.
  • Уважаемый Аксель! 1) По поводу гипотезы Цукермана я ранее писал в обсуждении, см. Александр Букалов04.04.2018 в 18:35 : Теперь о незамеченной накладке в концепции К. Цукермана. Дело в том, у него два раза из-за моря появляются некие русы-норманны. Первые образуют «Русский каганат», а затем гибнут. Через 30 лет из-за моря опять появляются некие «русы» во главе с Рюриком. О первых и вторых по Цукерману знают арабы, византийцы, они торгуют с хазарами. Проблема заключается в том, что ни на Южной Балтике, ни в Западной Европе – оба раза – ничего не знают про русов, которые пришли из Скандинавии или южной Балтики – а их сородичи в это время орудуют – как наемники или пираты — в Европе! Один раз – это еще кое-как, но два раза – с тем же именем – и никто, кроме Востока-  их не знает —  это крайне неправдоподобно. Как со снарядом, который, как известно, в одну точку не попадает –ввиду очень малой вероятности. А ведь первые русы должны были обеспечивать торговлю Юго-Востока с Балтикой и далее – с прилегающей Западной Европой! То есть К. Цукерман не заметил, что сконструировал некий фантом на Волхове – попросту дубликат – другого – вероятно среднеднепровского предгосударственного/раннегосударственного образования из восточных хроник. К этому можно добавить, что правитель мог называться каганом, и это имело бы политический смысл, если бы его территория непосредственно граничила бы с Хазарией, а он выступал бы как равный хазарскому кагану во взаимодействии с ним и общими соседями. И действительно, как отмечалось, в русских летописях и надписях остались наименования именно киевских князей каганами, а не мифических разгромленных их предшественников на Северо-Востоке.   2) По поводу "архонтов" росов у КБ - спасибо за поправку, не проверил. 3) Но в договоре Олега с Византией  он назван "великим князем русским" и клянется с дружиной Перуном и Волосом. 4) Интересно, что в поход на Киев Олег идет с варягами и местными племенами, не являющими собой некую общность,  а в  Киеве он  - со всеми, кто ему служит, уже назвавшимися "русью": "В год 6390 (882). Выступил в поход Олег, взяв с собою много воинов: варягов, чудь, словен, мерю, весь, кривичей, и пришел к Смоленску с кривичами, и принял власть в городе, и посадил в нем своего мужа. Оттуда отправился вниз, и взял Любеч, и также посадил мужа своего. И пришли к горам Киевским... И сел Олег, княжа, в Киеве, и сказал Олег: «Да будет это мать городам русским». И были у него варяги, и славяне, и прочие, прозвавшиеся русью.  5) В своей монографии (Михайлов К. А. Древнерусские элитарные погребения X — начала XI вв., 2005), К. Михайлов постоянно отмечает смешанные наборы - скандинавско-венгерско-степные даже в престижных погребениях. Много аналогий с венграми и др. Притом камерные гробницы по монетам он датирует в интервале 930-960 годов. Замечу, что это поздновато для Олега и его окружения, заключивших договор с Византией еще в 911 году. Очень интересны заключительные выводы К. Михайлова:  "ЗАКЛЮЧЕНИЕ: Материалы раннесредневековых погребальных памятников Восточной Европы наглядно демонстрируют, что на фоне многообразия погребальных традиций отдельным культурным феноменом выступает группа ранних древнерусских ингумаций. Для этих захоронений характерен яркий и специфический обряд. Отечественныеисследователи традиционно обозначают их терминами «срубные гробницы» или «погребальные камеры».Первые открытия подобных захоронений состоялись в конце XIX в. на территории Киева и Чернигова.Многолетние исследования этих памятников продемонстрировали, что помимо общих черт в конструкции могилы, обряде и наборе инвентаря погребальные камеры имеют общие хронологические и временные рамки распространения. Все они оказались связаны с памятниками эпохи возникновения Древней Руси.История исследований средневековых погребальных камер на территории Древнерусского государства демонстрирует связь камерных захоронений с некрополями первых русских городов. Главные вопросы,которые волновали первых исследователей, были связаны с этнической и социальной принадлежностьюэтих могил. Некоторые археологи относили захоронения в камерах к числу погребений скандинавских пришельцев, другие настаивали на их исключительно местном, славянском или древнерусском происхождении.История вопроса демонстрирует нам, что исследования европейских и отечественных ученых в XIX–XX вв.зачастую протекали параллельно. В ряде работ по этой теме можно проследить, как скандинавские трудывлияли на исследования отечественных археологов. В свою очередь, исследования и полевые открытияП. И. Смоличева, Д. А. Авдусина, Г. С. Лебедева и ряда других отечественных ученых также учитывалисьв зарубежной историографии.Наибольшее распространение в наши дни получила гипотеза о североевропейских истоках камерного обряда погребения. Однако до сих пор в историографии существуют различные методические подходык вычленению подобных захоронений из общей массы древнерусских ингумаций. Мы попытались решитьэту проблему, рассмотрев различные методики отбора признаков камерных гробниц. В ходе работы был проанализирован самый широкий список погребальных камер и выделена группа захоронений, которая отвечает единым критериям.Эта группа камер детально рассмотрена во второй главе, где подробно исследовались все аспекты погре-бального обряда. Так, например, подробному анализу подверглись элементы конструкций и строительнаятехника. Оказалось, что столбовая и срубная техники строительства сосуществуют и представлены пропорциональным числом захоронений. В ходе исследования были проанализированы внутреннее устройство камер и размещение в них погребального инвентаря. Отдельно рассматривался вопрос о размерах могильных ями деревянных конструкций, который является одной из главных методических проблем. В наше время многиеисследователи настаивают на том, что обосновывать единство группы трупоположений в камерах можно,опираясь только на величину погребального сооружения. Однако величина погребальной ямы далеко не всегда является решающим аргументом при определении типа захоронения. А сопоставление и детальный анализ размеров и пропорций древнерусских камер и «трупоположений в ямах» наглядно демонстрируют их различия.Изучение ориентировки тел умерших и их положения в могиле продемонстрировало общие для всей группы захоронений черты. Яркой особенностью обряда является широкое распространение сидячих захоронений. Количество достоверно зафиксированных случаев такого положения погребенных в камерахв настоящее время заметно увеличилось, что позволяет считать его важным качественным признаком обряда.Также нами подробно рассматривались следы наземных сооружений и сохранившиеся следы погребальныхритуалов, которые были зафиксированы в виде кострищ или следов распашки под курганами. В качествевозможного элемента погребального ритуала нами были рассмотрены даже зафиксированные археологамиследы средневековых грабительских ям и лазов. Однако в ходе исследований версия ритуального ограбления древнерусских камер не получила подтверждения.Комплексное изучение всех, даже самых незначительных следов и материальных остатков погребальногоритуала позволяет нам говорить о том, что древнерусские камеры имеют свой собственный, характерный только для них набор элементов. На основе сделанных реконструкций обряда можно предположить, чтосуществует общий набор ритуальных особенностей, характерный для всех камер Северной Европы — как Древней Руси, так и Средней Швеции, Ютландии и Польского Поморья. Однако некоторые выявленныеэлементы обряда и вещевого набора, характерные только для древнерусских погребальных камер, позволя-ют нам предположить существование собственно древнерусского варианта обряда захоронения в камерах,несколько отличающегося от аналогичного скандинавского ритуала.Изучение элементов погребального инвентаря позволяет проследить, с одной стороны, компилятивность мужского набора, с другой — характерные этнокультурные черты наборов женского инвентаря. В этих последних особенно ярко выделяются скандинавские украшения и североевропейские черты ритуала.Мужской инвентарь имеет большее своеобразие, в нем сочетаются элементы византийского и кочевниче-ского костюма, украшения и оружие из Скандинавии, Венгрии, Волжской Булгарии, Хазарского каганатаи Северного Кавказа. Несмотря на разнообразие и богатство вещевого набора погребальных камер, в немнаблюдается определенное единство, отличающее его от наборов, характерных для иных типов захоронений. Исследования инвентаря позволили уточнить хронологию как отдельных захоронений, так и всего культурного феномена, определяемого как «камерный погребальный обряд». Он получил распространение не ранее второй четверти Х в. и существовал до последней четверти Х в. включительно. Переживание его в более поздний период является скорее исключением, чем правилом. Картирование захоронений и анализ микротопографии могильников с камерами позволили сопоставитьматериалы на широких территориях Северной и Восточной Европы. В таких огромных погребальных комплексах, как некрополь на Старокиевской горе или Гнёздово, камеры обнаружены в различных, зачастую далеко отстоящих друг от друга курганных группах. В могильнике Гнёздово под Смоленском, который наиболееполно исследован среди других, особенно заметно, что камеры распределены достаточно равномерно между всеми могильниками, чаще всего по границам курганных групп. Также заметно, что в самых поздних группах погребений — Правобережной Ольшанской и Днепровской — камеры расположены хаотично, по всейплощади могильника. Подобное размещение наблюдается и в могильнике Шестовицы под Черниговом.На мой взгляд, естественное развитие могильника с камерными погребениями просматривается в на-стоящий момент только в Киеве и, возможно, в Шестовицах. По-видимому, в большинстве древнерусских могильников камеры явились достаточно поздним элементом. Они или оказались искусственно присоединены к основному массиву некрополя, или равномерно распространялись в самой поздней его части.Ранние могильники с камерами обычно расположены сразу же за границей поселения, иногда даже рядом с жилой зоной. Исключениями из этого правила можно считать погребения в могильниках Плакун в Старой Ладоге, Правобережный Ольшанский могильник в Гнёздове и, вероятно, Старовознесенский могильникв Пскове. Эти небольшие кладбища были отделены от поселения рекой или значительным пространством.Такое обособленное расположение этих курганных групп позволило некоторым археологам предположить,что коллективы людей, которые их оставили, подчеркивали этим свою чужеродность, свое противопоставление основной части городской общины. В большинстве случаев такого противопоставления не наблюдается. На примере погребений из Гнёздова, Тимерёва, Шестовиц и Старой Ладоги становится особенно заметно, что захоронения в камерах тяготеют к границам могильников или краям рядов курганов. В случаях с камерами, сооруженными в больших курганах (Оль-30 в Гнёздово и на вершине большого кургана на Плакуне), эти погребения находятся отдельно от основной массы. Однако эти два захоронения являются скорее исключениями из общего правила. В отличие от Скандинавии древнерусские погребения в камерах, как правило, не дистанцированы от других погребений и не образуют особых обширных участков.Почти все достоверные находки древнерусских погребений в камерах связаны с некрополями первых древнерусских городов и крупных торгово-ремесленных центров, ориентированных на международную торговлю. Исключением из этого ряда является погребение из могильника Гущино под Черниговом, которое обнаружено на небольшом «сельском» кладбище. Эта особенность расположения могильников с древнерусскими камерами является одним из главных топографических отличий древнерусской группы камер от их скандинавских аналогов. В Скандинавии (например, в Дании) камеры не связаны с определенным типом поселения и встречены как на сельских, так и на городских могильниках. Число небольших семейных кладбищ с одной или двумя камерными могилами в Дании даже преобладает над числом городских некрополей с камерами. Напротив, в Швеции около 90 % всех погребальных сооружений этого типа сосредоточены на единственном некрополе города викингов на о. Бьорко. Количество остальных шведских родовых кладбищ с камерами невелико; большинство их сосредоточено в области оз. Меларен.Социокультурная группа, которая практиковала данный ритуал, была тесным образом связана с древне-русскими и скандинавскими городскими общинами. По-видимому, эта связь обусловлена международной торговлей, в которую оказались вовлечены первые балтийские и древнерусские города. Трудно четко определить конфессиональную или этническую принадлежность этих людей. Скорее всего, они принадлежали к верхушке складывающихся североевропейских городских общин, но в Восточной Европе эти люди стали составной частью древнерусского населения, его верхней страты. С одной стороны, не вызывает сомнений единый характер ритуала, конструкций и набора инвентаря большинства древнерусских камер. Это единство обряда и вещевого набора следует подчеркнуть особо, так как оно, вероятно, отражает тесные связи внутри той группы населения, которая оставила камерные погребения. С другой стороны, в рамках единого погребального обряда выявляются захоронения с различными наборами и, вероятно, различного социального или имущественного статуса. Преимущественно эти захоронения прочно связаны с городскими некрополями. В Древней Руси эта взаимосвязь наиболее ощутима, так же как скандинавская «вуаль» в обряде и вещевом наборе. Скандинавские культурные, религиозные и погребальные традиции являлись главными компонентами этого обряда. Следовательно, вся группа,практиковавшая этот обряд, была как-то связана с Северной Европой.На фоне предшествующего господства обряда кремации в Восточной и Северной Европе обряд трупоположения в камерах выглядит достаточно необычно. Одни исследователи, пытаясь объяснить особенности обряда, предлагают считать камеры захоронениями королевских и княжеских дружинников. Другие,отмечая слабые места в таких интерпретациях, называют камеры захоронениями неких «преуспевающих скандинавских торговцев». На мой взгляд, многие особенности обряда связаны с теми социально-политическими и социокультурными процессами, которые происходили и в Северной, и в Восточной Европе в течение Х в. Это время проходит под знаком сложения и раннесредневековых государств — Датского,Шведского и Норвежского королевств в Скандинавии и Древнерусского государства в Восточной Европе. Параллельно с этим процессом происходило формирование новой для Восточной Европы древнерусской идентичности. Как неоднократно отмечали отечественные исследователи, в этом процессе участвовали различные этнические группы — от славян, финно-угров и балтов до жителей Скандинавии и Причерноморских степей. Сложение этой общности происходило в первую очередь вокруг городов и первых древнерусских князей, к которым примыкали выходцы из самых различных племенных и родовых групп. Судя по переводам дипломатических договоров с Византией, эта общность осознавала себя как новый род, как особую племенную группировку в ряду других племен и родовых общностей Восточной Европы. Эта обособленность и осознание своей общности высказывались в формуле: «мы от рода русского». Формирующееся новое сообщество и его элита осознавали себя в привычных рамках родового права и родовой организации.Сложившаяся ситуация требовала своего религиозно-идеологического осмысления, и мы знаем, что древнерусская верхушка создавала свои собственные религиозные пантеоны. Можно предположить, что новая социальная и религиозная ситуация не сразу, но обрела свое обрядовое воплощение. Люди из окружения князя и «весь род русский» состоял из изгоев — своеобразных «маргиналов» родового общества.В случае возвращения в родовой коллектив они, скорее всего, возвращались к своему старому социальному статусу, который демонстрировался при обряде погребения. По-видимому, по этой причине погребальных камер нет на сельских могильниках. Скорее всего, обряд погребения в камерах является ритуалом, который сложился в качестве обряда именно некоторой части «рода русского», как отражение его религиозной и культурной обособленности от других племенных коллективов. Вероятно, по этой причине внутри самой группы камер существует некоторая имущественная разница, связанная с различной степенью личного«богатства» членов группы. В то же время на определенном этапе часть коллектива стала осознавать себя как единую общность — «всю Русь». Это новая общность, в частности, позиционировала себя в новом для Восточной Европы погребальном обряде. Однако с утверждением христианства на государственном уровне актуальность данного процесса сошла на нет. Появилась иная, универсальная религиозно-идеологическая платформа для утверждения единства «всей Руси». Поэтому на рубеже X–XI вв. развитие элитарного языческого обряда оказалось прервано". Таким образом, и К. Михайлов, показывая сложение новой общности, ничего не пишет о "скандинавской династии" в Киеве и др., как и другие археологи.  Для этого просто нет оснований. Это действительно иная полиэтническая общность, со своей княжеской властью, и он признает, что они, согласно письменным источникам, поклонялись Перуну и Волосу.  Я бы еще добавил, что у него практически нет рассмотрения аналогичных захоронений славян  Южной Балтики, мало отличавшихся от собственно скандинавских.  P. S. "Вообще то Хельг(Олег) имя очень популярное в сагах. Каким макаром оно б попало к "славянскому княжескому роду"? Согласен. Не думаю, что Олег был славянином по отцу. Но факторный анализ дает наиболее вероятный вариант, что он с детства воспитывался в славянской среде, точнее славяно-варяжской. То есть его этнокультурное самосознание было во многим славянским (отсюда и поклонение славянским богам), плюс "мужское" воинское воспитание подростка в варяжском дружинном кругу. (Отсюда "клятва на обручах). В результате его действия в Киеве - это действия укорененного среди славянского окружения государственного деятеля (но опирающегося и на варягов), обустраивающего свою столицу и территорию. 
  • Уважаемый Александр!   Касаемо Олега "великого князя". Неизвестно случая, чтобы византийские источники употребляли термин "князь". КБ и Лев Диакон называли Игоря, Ольгу и Святослава архонтами. Причем, что примечательно, называя Ольгу архонтиссой, КБ называл и женщин её свиты архонтиссами, не делая разницы. . Нет нужды додумывать, что договоры, написанные греками, употребляли иные термины. Термин архонт(архонтисса) у буквальном переводе "старейшина". Византийцы не вдавались в сложности иерархий знати "северных архонств", всех знатных лиц разом называя архонтами. Вообще то Хельг(Олег) имя очень популярное в сагах. Каким макаром оно б попало к "славянскому княжескому роду"? Огласовка Хельг прямо подтверждается упоминанием русского ha-мелеха Х-л-гу. Примечательно, что хазарский(иудейский) титул ha-мелеха(тюрк. бека или шада) - "военного царя", буквально соответствовал воеводе, в отличии от кагана, сакрального или священного царя. Татищевская Иоакимовская летопись странный источник, и по правде, вызывающий большие сомнения. Первое, что вызывает недоумение,- почему в ней валом топонимов скандинавской этимологии? Колмгард, Кумень, Биармия и пр..
  • Приветствую Александр!    
    1) Так ведь проблема не в том, что их мало на периферии, а в том, что в Гнездове молоточки Тора и др. есть, а в Киеве, где их должно быть не меньше, а и скорее значительно больше, как в предполагаемой столице якобы «скандинавской династии» – совсем нет!
      Выкладки Мусина показывают, что с столице - Бирке, молоточков многократно меньше, чем в её окрестностях, почему мы должны ожидать обратное на Днепре. Если молоточки связаны с сельской шведской общиной, а не с воинской традицией, то они едва выносятся за пределы региона, что мы и видим. Там куда приходят воины молоточков почти нет, как в Англии и Нормандии, или совсем нет, как в Ирландии и на Оркнеях. С этим связано и небольшое их число вообще в Восточной Европе.      
    2) С ингумациями та же проблема. Ингумации в Киеве есть, а скандинавских артефактов в них – очень мало. Кстати, Седов В. В. Славяне. Историко-археологическое исследование. стр 447-450 пишет следующее: "В области расселения чехов и племен, соседних с ними с севера и запада, курганный обряд не получил...
      Вообще то и Раткош(П. Раткош Великая Моравия - территория и общество. в сб Великая Моравия, её историческое и культурное значение. М. 1985) и Ширинский прямо увязывают возникновение моравских трупоположений христианизацией моравов. По их мнению это уже христианские погребения. С этим согласна современная исследовательница Хана Хорватова, указывающая в статье Niekoľko poznámok k datovaniu devínskych pohrebísk z 9. storočia v polohe Za kostolom a na hradnom kopci (в сб. Devín Veroniky Plachej. Zborník k životnému jubileu PhDr. V. Plachej.Bratislava. 2017) на несомненное присутствие на территории моравов баварских миссионеров не позже 805 года. Кроме того, Ратткаи (А Рутткаи Войско и вооружение в великоморавский период в сб Великая Моравия, её историческое и культурное значение. М. 1985), писавший про оружие в могилах моравов, ни слова не говорит о погребальных камерах, а только о гробовых трупоположениях с оружием.      
    Он же отмечает труплположения у смоленско-полоцких кривичей, связывая со серднеподунайскими влияниями (там они развивались с 7-8 веков). А учитывая угорские и моравские влияния на ДР население, в т. ч. миграции, мы можем понять и синкретизм варяжского и моравского влияний.
      " В это время в лесной зоне и соседних с ней районах лесостепной полосы восточнославянского ареала безраздельно господствовал языческий обряд кремации умерших (по иному развивалась похоронная обрядность в бывшем антском ареале, где курганная обрядность не получила распространения). Только в последних десятилетиях X в. в единичных курганах появляются первые захоронения по обряду ингумации, и в следующем столетии трупоположения вытесняют ритуал трупосожжения. Новая обрядность не была связана с христианским мировоззрением (умершие хоронились не в грунтовых ямах, а в основаниях курганных насыпей, нередко на ритуальных кострищах, с многочисленными вещами), а обусловлена иными факторами. Подкурганные ямные трупоположения (безынвентарные или с небольшим числом вещей) получают распространения преимущественно с середины XII в., свидетельствуя о постепенной христианизации сельских масс древнерусского населения [69. С. 3-1 ]]. " Седов В. В. О русах и Русском каганате IX в(В связи со статьей К. Цукермана «Два этапа формирования Древнерусского государства»).2003.     Уж коли так сам Седов высказывается, то тему о наличии ингумаций у восточных славян можно закрывать. Проникновение моравского влияния тут кардинально невозможно, как из-за территориального, так и из-за хронологического хиатуса. Кстати, о моравских элементах. Светлана Рябцева (в статье "The contact of Great Moravia with Eastern Europe, in: Catalogue of the exhibition „Great Moravia – 1150 years of Christianity in the heart of Europe“. Brno 2014/2015) довольно хорошо перечисляет все типы моравских находок на Руси, но самое интересное, что она их датирует не ранее III четверти Х века, причем большинство ранних находок приурочены к Новгороду и Ладоге(как к примеру "моравские кресты"). При этом, автор довольно обоснованно доказывает, что источником моравских древностей для Руси была Болгария, а не собственно земли Моравии, давно занятые венграми.              
    Кстати и термин «кънязь», вытеснивший- «кагана», согласно А. С. Львову, как отмечает Седов, «является изустным заимствованием из диалектов моравско-паннонских славян». То есть термин, явно связанный с государственностью и верховной властью, привнесен из Великой Моравии, с ее давней государственностью.
      Касаемо титулов. У мораван фиксируются титулы жупан и бан( Владимир Петрухин, Дмитрий Раевский.История народов России в древности и раннем средневековье). Хотя не исключаю, что как предполагает Владимир, у них может быть и титул кагана, как наследство авар. Касаемо князя, титул имеет общеславянское распространение и у восточных славян фиксируется Хордадбехом(Мельникова Е. А. "Князь" и "каган" в ранней титулатуре Древней Руси.Источник: Диалог культур и народов средневековой Европы (сборник). – СПб.: 2010 (стр. 142-147) Кстати легкая подмена кънязя вместо конунга вполне нормальна, оба слова происходят из одного корня и в древности звучали еще более похоже, чем сейчас. В первом слоге кън стояло полунемое ъ(еръ) по звучанию напоминавшее что-то среднее между у и ы, а во втором слоге вместо я было носовое э.    
      И, напомню, что КБ писал про «князей росов», а не конунгов росов.
      Ну, что ж Вы так? КБ писал про архонтов. Византийцам начхать было на пеструю иностранную титулатуру.        
    Любопытно,что присутствие скандинавов в Польше тоже ощутимо, но об их участии в создании польской государственности говорить не приходится.
      Безусловно.  
    Андре Пауль отмечает наличие ингумационных, вт. ч. камерных захоронений у балтийских славян:
      Михайлов прошелся по этой теме, старейшие датируются не ранее конца Х века. Михайлов К. Погребальные камеры или псевдо-камеры эпохи викингов на южном побережье Балтийского моря // Ладога и Ладожская земля в эпоху средневековья. Вып. 5. Санкт-Петербург, 2015. с. 200 - 211
  • Ув. Владимир! >>> Руги были выходцами из южной части Норвегии (до I в.), наверняка сохранили свой язык, а франки называли жителей южной и средней частей Скандинавского п-ва свеонами. Даже если считать, что у ругов язык остался точь-в-точь таким же, как и в I веке, их не распознали бы как свеонов, потому что на полуострове язык развивался как северогерманский. >>> славяне приходили в Баварию и в середине IX века, что подтверждается, по мнению А.В. Назаренко, упоминанием топонима Ruzaramarcha в 862-863 г. Но при этом он вроде не объяснил, почему Ruz(aramarcha) = Ruzzi современного марке и такого же баварского «Географа» - озвучка-то разная. >>> Западноевропейские, арабские и византийские летописцы называют жителей Руси по-разному: росы, русы, руги, Ruzi, Ruteni. Если б только. Разные источники именуют русов еще русками, скифами, тавроскифами, хазарами, аланами, тюрками, славянами, франками, ну и норманнами, разумеется. Можно, конечно, как тот раввин: «И ты прав, сын мой... и ты тоже прав...и я прав», «семь дорог — семь Русей», но это уже как-то... Так что на одних источниках и их сопоставлении далеко не уехать. >>> Что же касается археологических доказательств присутствия ругов в Подунавье и Приднепровье в IX в., то их в принципе не может быть – если руги несколько веков жили в Подунавье в окружении славян, они могли сохранить только своё самоназвание, свой язык и, частично, неизвестные нам обычаи. Сомневаюсь в археологической безнадежности. Я бы Вам предложил вот над чем еще подумать: а) что руги все-таки вошли в состав Великой Моравии, частично или полностью христианизировались (со всеми или после 860г.), и их примерно можно атрибуировать «моравским» археологическим комплексом; соответственно на восток они переместились позже, чем в 830-840гг., из-за угорского нашествия, например, на рубеже веков; б) чтобы не заморачиваться лингвистикой и интерпретациями Назаренко - как другой вариант, что русы и руги — все же разные народы, история Руси шла согласно норманнскому варианту. При этом руги мигрировали на восток (см.вар. «а»), а Ольга происходила из рода ругов. С тех пор появляются «моравские», по некоторым трактовкам, артефакты на Руси, двусложные славянские имена князей и - «королева ругов».
  • Бравлин — корн. Bravlin     Асколд — корн. Asow + Koldow     Блуд — корн. Bludow     Пупсарь — корн. Pupow + Sarow     Дражко — корн. Drascow     Шибрид — корн. Shey + Bridow     Сфандр — корн. Swandrow     Игелд — корн. Igow + Eldey   Фурстен — корн. Furstey   Траскон — корн. Trascow
  • Не затрагивая проблемы соотнесения языковых последствий славяно-иранских контактов и стадий/ареалов славянского этногенеза, которая решается разными авторами по-разному, в любом случае можно говорить о нескольких волнах влияния иранских языков на славянские в целом и восточнославянские в частности. Заимствования имеют место в сфере хозяйственно-бытовой и религиозной лексики. Это может свидетельствовать об ассимиляции славянами если и не остатков скифо-сарматского, то скифоидного населения ВЕ по схеме, не предусматривающей социально-политическое доминирование последних. Есть определенные сложности в антропологических и генетических оценках такой возможности, потому основной акцент я бы сделал именно на скифоидном субстрате (прежде всего женского населения). С учетом этого решение вопроса о том, являлся ли Хорс уже славянским божеством или богом, например, аланской (торговой?) прослойки г.Киева требует поиска дополнительных аргументов. >>> Среди русских вождей, подписавших в X в. договор с Византией, были лица с именами иранского происхождения — Сфанъдръ, Прастенъ, Истръ, Фрастенъ, Фуръстенъ и др. Информация Седова В.В. взята из очень старой работы - Kalmykow A. Iranians and Slavs in South Russia, 1925, которая в целом неактуальна. С тех пор было открыто множество закономерностей в области иранской (и не только) фонетики, и потому ныне требуются свежие подходы к анализу имен из договоров. Некоторые имена из перечисленных имеют соответствия в староскандинавском именослове (Прастен-Фрастен = др.-швед. Frøsten, др.-сев. Freysteinn; Фурстен = др.-швд. Thorsten, др.-сев. Þórsteinn), поэтому только лишь семантические альтернативы им из других языков неконкурентноспособны. Касательно имен из «Игорева» договора Сфандр, Истр — по ним вроде бы не имеется подходящей скандинавской ономастики, предлагаются лишь трактовки, к тому же, по-моему, не особо убедительные - для них поиск иноязычных этимологий вполне перспективен.
  • 1) К вопросу о составе и происхождении погребений первой половины 10-го века в Киеве. Кажется, это единственная находка в Киеве молоточка Тора: В. Ивакинhttps://www.academia.edu/2499479/Kyivs_burial_monuments_of_X_century с. 8: «в 1989 г. о адресу ул. Юрковская, 1, обнаружена подвеска-амулет в виде «молоточка Тора», характерная для дружинных захоронений Средней Швеции (Зоценко 2009:42—65)   С. 15: «В  современной       отечественной       научной       литературе       камерные  захоронения ,  как правило,   связывают  со  скандинавским населением,   так как почти   все находки   древнерусских   погребальных  камер известны  на       некрополях       ранних       городских       поселений эпохи  викингов (   Киев,   Псков,  Старая  Ладога,   Гнездово, Тимерево , Чернигов,  Шестовица  ).   Однако   некоторые       скандинавские   ученые       воспринимают  камерные   погребения       как       чуждый   элемент,   традицию, привнесенную   извне   (Gräslund1980: 46).   Неоднократные       попытки   идентифицировать  происхождение  погребенных  в  камерных   комплексах,   анализируя       предметы  сопроводительного  инвентаря,   результатов  не  принесли.   Поэтому  именно  социальная   характеристика,   а не  определение  этнической  принадлежности,   является   доминирующей  для  реконструкции       статуса       погребенных в  камерах   древнерусского   Киева.   Роль этнического   фактора  здесь  нивелируется   интеграционными   процессами   между  скандинавским,   балтским   и    угро - финским   элементами  и   массой   славянского  населения.   Очевидно,   правильным  будет   считать  захоронения  в  камерах   основным  погребальным обрядом новой  аристократической       верхушки   социальной  военно - торговой   группы  — «Руси».   Характерная   особенность   этого   обряда   —    наличие    богатого   сопроводительного   инвентаря   —  должна   была подчеркивать  высокий  социальный статус   погребенных  русов.   С. 19: «Для    древнерусских   дружинных   захоронений       характерен  каролингский  тип   мечей,   который   происходит  из  оружейных   мастерских  Среднего  Рейна    (Кирпичников   1966: 18—49).   Позже на Руси появились  местные   мастера,   изготовлявшие  оружие       на высоком профессиональном  уровне,   не  ступавшем   европейским технологиям  ( Печенюк   2003: 136—137).   Мечи,   найденные  в   захоронениях  Киева,   не  являются  исключением.   Изготовление   меча требовало   значительных       технологических   навыков,   это       оружие было очень дорогим.   Как   следствие,   мечи  попадали       в       захоронения  представителей       верхушки       военной   элиты.   Поэтому       находки  мечей  в    основном  встречаются   в  камерных       погребениях   Киева".          с. 29: «Киевская элита хоронила своих представителей в камерных гробницах деревянных сооружениях, которые выполняли роль дома для мертвых. Особенности конструкции камер повторяют основные строительные традиции лесной и лесостепной полос средневековой Европы.»  2) «В некрополе на Старокиевской горе срубы камерных погребений сооружались в двух техниках рубки углов срубов: «в обло» и «в лапу». В ряде случаев в Киеве, Гнёздове, Шестовицах, Чернигове и Тимерёве исследователями отмечено существование камер отличной и от срубной, и от столбовой конструкци(Михайлов К. А. Древнерусские элитарные погребения X — начала XI вв., 2005) В большинстве погребений конца IX — начала X века в Киеве и на Среднем Поднепровье тело покойного было помещено в могильную яму головой на запад. В семи камерных погребениях Киева обнаружены  мечи каролингского типа (Ивакин В. Г. Киевские погребения X века // Stratum plus. №5, 2011). По характеру и деталям погребальной обрядности захоронения имеют прямые аналогии в памятниках на территории Великой Моравии в Старом месте близ Угерске-Градиште, Микульчице (en:Mikulčice), Поганьско (близ Бржецлава), Скалице, Старом Коуржиме, Колине и Желенка (Ширинский С. С. Археологические параллели к истории христианства на Руси и в Великой Моравии // Славяне и Русь: Проблемы и идеи: Концепции, рожденные трехвековой полемикой, в хрестоматийном изложении / Сост. А. Г. Кузьмин. 2-е изд., М., 1999. С. 393—394). Прямые аналогии в погребениях знати свидетельствуют об этнокультурном родстве правящей элиты Киева и карпатских русин (Ширинский С. С. «Археологические параллели к истории христианства на Руси и в Великой Моравии» // сборник статей «Древняя Русь и славяне». – Москва: Наука, 1978 год, стр. 203-206)]Борживой Достал, отмечая сходство инвентаря, писал о полной идентичности дружинных могил Киева и Чернигова погребениям в Великой Моравии](Достал Б. Некоторые общие проблемы археологии Древней Руси и Великой Моравии // сборник статей «Древняя Русь и славяне». – Москва: Наука, 1978, стр. 82-84.). Археологи А. Н. Кирпичников, Г. С. Лебедев, В. А. Булкин, И. В. Дубов пришли к выводу, что в киевском некрополе имеется только одно скандинавское погребение из 146 — столбовое камерное погребение с северной ориентацией № 114, датируемое к концом X—началом XI века (Булкин В. А., Дубов И. В., Лебедев Г. С.Археологические памятники Древней Руси IX-XI веков. Л., 1978. С. 12.,  Кирпичников А. Н., Дубов И. В., Лебедев Г. С. Русь и Варяги (русско-скандинавские отношения домонгольского времени) // Славяне и скандинавы. М., 1986. стр. 232. . https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%8F_%D0%9A%D0%B8%D0%B5%D0%B2%D0%B0#Ранняя_история То есть и моравский след прослеживается весьма отчетливо уже для первого десятилетия 10-го века, включая и термин власти - "князь". В целом ряд исследователей пишет об элитной дружинной общности, социальной группе под названием "русь", указывая на ее поликомпонентный этнический состав.
  • В устойчивый антропологический тип и археологическую культуру, как то не верится, так как антропология меняется по многим факторам -> смена климата, смешение разных популяций и т.д. культуры перенемаются, модернезируются и меняются, в том числе и по религиозным факторам.  У людей степной зоны разные доли определенных аутосомных компонентов. Например Caucuses_Hunter_Gatherer  (CHG) 1) Ямная культура 55.8% 2) Синташтинская культура 21.4% 3) Срубная культура 11.6% 4) Андроновскоя культура 10.9%   https://drive.google.com/file/d/0B-ObXiVfL-RzQzVxR0F0RDF1WlU/view?pref=2&pli=1
  • Исследование скелетов возрастом 8 000 лет показало, что предками жителей Юго-Восточной Азии были четыре разные группы. "Как информирует moya-planeta,  ранее существовало две теории происхождения населения Юго-Восточной Азии. Согласно одной, представители культуры Хоа-Бинь пришли на эту территорию 44 000 лет назад и вытеснили предыдущих жителей. Вторая теория говорила, что предками нынешних вьетнамцев и индонезийцев стали рисовые фермеры из Китая. Но современные исследования древних останков говорят, что все гораздо сложнее. Ученые собрали ДНК 26 древних останков и сравнили с ДНК нынешних жителей региона. Оказалось, что представители культуры Хоа-Бинь смешивались с волнами мигрантов из других регионов Азии, включая представителей австроазиатской и австронезийской групп. Таким образом, Юго-Восточная Азия считается одним из самых генетически разнообразных регионов в мире. Ранее было установлено, что люди в этом регионе имеют самую большую последовательность генов, унаследованную от денисовского человека." http://newformat.info/socium/raskryta-tajna-proishozhdenija-aziatov/
  • Архаичные люди покинули Африку более 2,12 миллиона лет назад — гораздо раньше, чем считали ученые. "К такому выводу пришли исследователи Китайской академии наук в Гуанчжоу, которые обнаружили древние каменные инструменты на месте раскопок Шанчэнь в Центральном Китае.  Как передает changeua.com, антропологи обнаружили извлекли 96 артефактов из слоя осадочных пород в горных районах Китая (южная часть Лессового плато). Находки включали куски камней с заостренными краями или острыми кончиками, а также плоские камни, которые служили для обработки орудий труда. Чтобы узнать возраст орудий труда, ученые использовали методы палеомагнитного датирования, состоящие в измерении остаточной намагниченности горных пород, по которой можно определить силу и направление магнитного поля Земли в различные периоды времени. Отмечается, что до сих пор самым старым свидетельством существования гоминид за пределами Африки считались останки архантропа, найденные в Дманиси (Грузия). Возраст окаменелостей, принадлежащих Homo erectus, достигал 1,77-1,85 миллиона лет. В Шанчэне пока не было найдено ископаемых останков, поэтому исследователи затрудняются ответить, действительно ли древние каменные орудия труда были созданы эректусом или их изготовителями был другой вид архаичных людей." P. S. А открытие  Ю. Мочановым олдовайских орудий в Якутии не признают...https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%BE%D1%87%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2,_%D0%AE%D1%80%D0%B8%D0%B9_%D0%90%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B5%D0%B5%D0%B2%D0%B8%D1%87
  • Бывает и археологи замесят ложкой так, что ни один антрополог потом не разберет... В родственные синташтинским комплексы добавим катакомбных (полтавкинских) и ямных - и готов потаповский тип памятников. А потом генетики поражаются - и откуда такое генетическое разнообразие !? Удивительно даже..
  • Терминологический разнобой исторических источников крайне затрудняет реконструкция реальной исторической картины.  Сегодня у нас нет нет (и завтра тоже не будет) "железных доказательств" того, что всё было так, а не иначе. Но если не оставаться упрямым схоластом, а думать и "собирать пазлы" данных так, как это возможно, то мы можем (без гарантии подлинности) реконструировать былую историческую ситуацию. -- "Дулебы" и иные "пограничные"(для германцев и византийцев) славянские племена в других исторических источниках называются "анты". "Валинана", в тех же источниках называются "венеды".Из других исторических данных мы видим, что внутри "западных венедов" пруссы, а внутри "восточных венедов" кривичи и ильменские словене были уверены, что именно они имеют право и, значит, обязаны взять на себя лидерские функции в процессе объединения всех родственных им "венедских" и "антских" племён в составе одного (двух) государства.
  • Уважаемый Аксель, еще раз по поводу протогосударственного элемента у восточных славян. Царь Дир из арабских источников (аль-Масуди: «Первый из славянских царей есть царь Дира, он имеет обширные города и многие обитаемые страны, мусульманские купцы прибывают в его землю с различного рода товарами»), или древляне, имевшие племенную раннегосударственную организацию с центром в Искоростени, курганы наряду с простыми захоронениями и т. д. ПВЛ:  "И по сей братьи почаша държати родъ ихъ княжение…Се бо токмо Словънескъ языкъ в Русi: Поляне, Деревляне, Новъгородьци (Словене Ильменские), Полочане, Дьрьговичи, Съверо, Бужане, зань съдять по Бугу, послъ же Волыняне. I се суть инии языцъ, иже дань дають Руси". Аль-Масуди сообщал во второй половине X в. о племенах «валинана» и «дулаба»:   "Из этих племен одно имело прежде в древности власть над ними, его царя называли Маджак, а само племя называлось Валинана. Этому племени в древности подчинялись все прочие славянские племена; ибо (верховная) власть была у него, и прочие цари ему повиновались… Мы уже выше рассказывали про царя, коему повиновались, в прежнее время, остальные цари их, то есть Маджак, царь Валинаны, которое племя есть одно из коренных племен славянских, оно почитается между их племенами и имело превосходство между ними. Впоследствии же пошли раздоры между их племенами, порядок их был нарушен, они разделились на отдельные колена и каждое племя избрало себе царя". Поэтому предгосударственных форм у славян было предостаточно. И более чем 100-я государственность в родственной Великой Моравии.    
  • Уважаемый Аксель! "Давайте еще пройдемся по теме князей."  С Вашей датировкой, плюс минус несколько лет, я согласен, поскольку другого способа согласования дат рождений и правлений по-видимому нет. (Я и сам об этом размышлял, особенно в связи со Святославом Игоревичем). единственно- это проблема Рюрика - у него остается очень мало времени на наведение порядка и т.д.... А вот утверждение , что Олег - просто  воевода,  противоречит русско-византийскому договору 911 г., где Олег именуется великим князем русским (т. е. по-моравски), и заключает договор от своего имени. Заметьте - не конунгом! И клянется Олег с дружиной славянскими богами. То есть вопрос этнокультурной ассимиляции Олега по-прежнему актуален. И вот здесь все проблемы снимаются, если, например,  обоснованно предположить, что жена Рюрика (Ефанда?) была не скандинавкой, а местной славянкой княжеского рода, а Олег - был ее братом, или иным родственником Рюрика, возмужавшем и служившим под его началом. Соответственно сын Рюрика, Игорь, уже воспитывался в славянской этно религиозной среде плюс дружинная воинская скандинавская культура. А "Датский вариант", но с ассимиляцией в славянской среде с женитьбой на славянке,  я уже приводил выше. Здесь можно вспомнить и оспариваемую Иоакимовскую летопись, согласно которой Рюрик был сыном неизвестного варяжского князя в Финляндии от Умилы, средней дочери славянского старейшины Гостомысла. Перед смертью Гостомысл, княживший в «Великом граде» и потерявший всех сыновей, дал наказ призвать сыновей Умилы на княжение, в соответствии с советом вещунов. Возможно в этой версии есть часть правды.
  • Приветствую, Аксель! 1) Так ведь проблема не в том, что их мало на периферии, а в том, что в Гнездове молоточки Тора и др. есть, а в Киеве, где их должно быть не меньше, а и скорее значительно больше, как в предполагаемой столице якобы «скандинавской династии» – совсем нет! 2) С ингумациями та же проблема. Ингумации в Киеве есть, а скандинавских артефактов в них – очень мало. Кстати, Седов В. В. Славяне. Историко-археологическое исследование. стр 447-450 пишет следующее: "В области расселения чехов и племен, соседних с ними с севера и запада, курганный обряд не получил распространения. Думается, что говорить на этом основании об антском происхождении этих племен можно лишь весьма осторожно, поскольку в Среднем Подунавье и в смежных землях имело место значительное смешение населения разных групп. Погребальными памятниками VIII–X вв. в регионе этих племен являются грунтовые могильники с трупоположениями. (....) Такие могильники исследовались во многих других местностях Чешской долины. Безраздельно господствовал обряд трупоположения. Достаточно очевидно, что эта обрядность не связана с христианской религией. Одни исследователи обуславливают раннее распространение ингумаций местными условиями — восприятием славянским населением позднеантичных традиций, которые сохранялись в этом регионе, несмотря на смену этносов. Другие археологи связывают ранний переход к трупоположениям с проникновением в славянскую среду представлений, прямо или косвенно вызванных христианством.[785] Аналогичные грунтовые могильники в большом числе известны и в земле мораван. Они получили обстоятельное освещение в монографии Б. Достала.[786] Курганные некрополи в Чешской долине, как уже было сказано, концентрируются в двух регионах — в ареалах дулебов и зличан. Ранние курганы содержат погребения по обряду кремации умерших. В первой половине IX в. получают распространение трупоположения.[787] Курганных могильников с ингумациями в Чехии немного, и они не образуют компактных регионов — в IX–X вв. славянское население Чехии переходит к грунтовым захоронениям. В этот период курганный ритуал был уже реликтовым." Он же отмечает труплположения у смоленско-полоцких кривичей, связывая со серднеподунайскими влияниями (там они развивались с 7-8 веков). А учитывая угорские и моравские влияния на ДР население, в т. ч. миграции, мы можем понять и синкретизм варяжского и моравского влияний. То есть для родственного славянского населения Поднепровья и др. это не выглядело чуждым, поскольку практиковалось у родственных народов/племен. Таким образом в Киеве это явный гибрид/микс из разных традиций. Но ничего «чисто скандинавского».Кстати и термин «кънязь», вытеснивший- «кагана», согласно А. С. Львову, как отмечает Седов, «является изустным заимствованием из диалектов моравско-паннонских славян». И, напомню, что  КБ писал про «князей росов», а не конунгов росов. То есть термин, явно связанный с государственностью и верховной властью, привнесен из Великой Моравии, с ее давней государственностью. «Большие дома» - да, они являются частью скандинавского вклада в синтетическую культуру Киева. Не забыли же они все как манкурты, переселяясь в Киев. Но в значительной степени восприняли и славянские этнокультурные традиции. Интересен обзор Мусина по польским погребениям: «Со ссылкой на А. Яновского (Janowski 2011) автор характеризует типологически близкие погребения между Хольштейном и низовьями Вислы (Пи- ень, Цедыня, Кальдус, Совинки, Наполе, Узедом, Узедаль, Ольденбург), чьи раз- меры представляются, впрочем, более значительными, чем в Бодзе. Здесь отме- чается отсутствие исключительно скандинавских коннотаций в обряде, тем бо- лее что многие погребения датируются рубежом XI/XII–XII вв. Обозревая восточнославянские пределы, автор во многом опирался на ра- боту К. А. Михайлова (Mikhajlov 2011: 205–221), где сравниваются камерные по- гребения исторической Дании (117 могил в 29 некрополях), Швеции (130/14) 258 РЕЦЕНЗИИ и Древней Руси (76/8). Для последней из указанных территорий возможно при- совокупить еще 34 случая, где предположительно фиксировались камерные погребения, однако документация не позволяет сделать определенные выво- ды. Таким образом, в Восточной Европе такого рода погребения количествен- но не уступают скандинавским примерам. В целом хронология основных камерных погребений Бодзи совпадает с древнерусской серией, т. е. относится к 980–1030 гг. В главе дается краткая характеристика новых открытий камерных погребений в Киеве и Пскове. Похоже, автор согласен, что подобные погребения характеризовали социальный статус погребенных, а не их конфессиональную или этническую принадлежность. В Восточной Скандинавии такие погре- бения известны, прежде всего, в Бирке. Их уникальность определяется сидячими захоронениями и отсутствием гробов. Для Южной и Западной Скандинавии отмечаются особенности деревянных конструкций камер в Хедебю и Тунби-Бенебек, «ладейно-камерные» погребения, а также богатство погребального ин- вентаря, тогда как похожие погребения в Стариграде/Ольденбурге соверше- ны уже в христианском контексте. Во всех случаях мы видим разительное от- личие от картины, открытой раскопками в Бодзе. В то же время Центральная и Западная Европа представлена в основном ранней традицией «камерообразных» погребений, относящихся к эпохе Великого переселения народов, в частности в ареале культур, связанном с Меровингами. Географически эти погребения обнимают собой пространства вплоть до Саттон-Ху на Британских остро- вах и датируются преимущественно VI–VII вв. Дополнительно отмечается, что камерные погребения каролингского времени в Северной Германии заполняют временной разрыв в существовании обряда камерных погребений. В главе затрагиваются и некоторые частные параллели: так, в некрополе Кирхайм-Ха- узен, Бавария, как и в Бодзе, известен квадратный ровик, ограждающий боль- шую могильную яму. К особенностям некрополя в Бодзе несомненно относится состав погребального инвентаря и отсутствие конских погребений. Однако в целом автор приходит к выводу об отсутствии точных параллелей погребений первой фазе Бодзи Х в. на сопредельных территориях. Лишь расширение хронологических рамок позволяет найти сходные черты с существенными связями». Любопытно,что присутствие скандинавов в Польше тоже ощутимо, но об их участии в создании польской государственности говорить не приходится. Андре Пауль отмечает наличие ингумационных, вт. ч. камерных захоронений у балтийских славян: «Ингумации. Захоронения такого типа бывали разных видов. Кроме уже упомянутых трупоположений под курганной насыпью, были широко распространены и обычные захоронения в земле, в гробах или без. Ориентировка захоронений также бывала разной, как восток-запад, так и север-юг; известны и захоронения в сидячем виде. Не раз высказывались предположения о связи такого обычая с христианским или скандинавским влиянием, однако таким образом объяснить далеко не все из известных случаев. Трупоположения известны у балтийских славян с самых ранних времён и, в том числе, и в таких и местах, где все письменные источники указывали в это время на ярую враждебность славян христианству и приверженность языческим традициям. По захоронениям такого типа удалось узнать и некоторые детали религии балтийских славян. Так, о вере в вампиризм или возможное возвращение покойника из загробного мира могут говорить так называемые «вампирские захоронения». На голову или тело покойника укладывались большие тяжёлые валуны, чтобы предотвратить его возвращение из могилы. Причём, такой обряд мог проводиться как при изначальных похоронах, так и после них, по всей видимости, если были основания ожидать «возвращения» покойника, так и уже после них. К примеру, раскопки в Ральсвике на Рюгене показали, что изначально один из покойников был захоронен по обычному обряду, но позже могилу его раскопали и, придавив тело тяжёлыми камнями, закопали вновь (Herrmann/ Wamke 2008, Taf. 61, Grab 140). Камерные захоронения и дома мёртвых. Сравнительно редким обрядом, полагавшимся лишь высокопоставленным членам общества – князьям или знати – были камерные захоронения. Тело умершего помещалось в выкопанную в земле большую, глубокую и обитую досками на манер «комнаты» или «камеры» яму, откуда и происходит название. Рядом с покойником укладывалось его оружие, украшения, бытовые вещи, еда и питьё. Богатый инвентарь таких погребений подтверждает знатное происхождение захороненных. Камерные захоронения известны из самых разных регионов балтийско-славянских земель: княжеской крепости Старигард в Вагрии (Gabriel/Kempke 1991, S.179; Gabriel/Kempke 2011, S. 83, 84, 156–159), Гросс Штрёмкендорфа недалеко от Висмара (Gerds 2011, S. 127), местечка Узадель в землях редариев (Schmidt 1992, S. 24), Вустерхаузене (Biermann 2009, S. 135), в районе расселения племён дошан и гаволян, острове Узедом (Fries 2001, S. 295–302; Biermann 2009, S. 135–143), находящегося на реке Одре польского города Цедыни (Warnke 1982, S. 201; Biermann 2009, S. 135–136), Ральсвика на Рюгене (Herrmann/Warnke 2008, S. 14), а также из находящихся в польском Поморье местечке Ципле (Biermann 2009, S. 139), южнее Гданьска, и Калдуса (Там же). В более южных областях Польши камерные захоронения извесны из Любово, Любони, Островожи, Скоковко (Biermann 2009, S. 142, Anm. 690). Такой обычай был распространён и у других языческих народов северной Европы, однако у балтийских славян, в силу того, что они приняли христианство позже других, он сохранялся вплоть до XI–XII вв. Сооружение особых камер для мертвецов и вложение туда личных вещей и даже пищи, должно было быть связано с соответствующими представлениями балтийских славян о продолжении жизни человека после его смерти в этом подземном жилище. Этот обычай сохранялся у балтийских славян ещё и в ранний христианский период и нашли отражение в странных полухристианских-полуязыческих захоронениях знати в виде необычайно больших гробов (Gabriel I, Kempke 2011, S. 139; S. 149) или захоронениях без камер, но с вложением богатого инвентаря, в том числе и посуды (Fillipowiak/Gundlach 1992, S. 60). Арабский источник X века ибн-Русте описывал подобный обряд у русов следующими словами: «Когда у них умирает кто-либо из знатных, ему выкапывают могилу в виде большого дома, кладут его туда, и вместе с ним кладут в ту же могилу его одежду и золотые браслеты, которые он носил. Затем опускают туда множество съестных припасов, сосуды с напитками и чеканную монету. Наконец, в могилу кладут живую любимую жену покойника. После этого отверстие могилы закладывают, и жена умирает в заключении». Сравнив камеру мертвеца с домом, ибн-Русте очень точно передал саму суть этих славянских представлений о загробном мире. Так, кроме обычая подземных домов для мертвецов, у балтийских славян хорошо известен и обычай сооружения и их надземных аналогов. Такие надземные дома мёртвых нередко соседствовали на славянских кладбищах с камерными захоронениями и, со всей очевидностью являясь следом тех же представлений о продолжении жизни покойника в новом «доме», указывают в тоже время и на сложность языческих похоронных обрядов. По всей видимости, разные типы домов мёртвых предназначались для разных сословий, или могли быть связаны с разными смертями захороненных. В некоторых случаях, как в упомянутом выше могильнике Узадель в землях редариев, имеются указания, что и надземные дома мёртвых могли быть связаны с высшими сословиями. В просторной домовине здесь было найдено два мужских погребения-ингумации и кремационный прах ребёнка. На высокий статус одного из покойников указывает вложенный в могилу меч, у другого же из инвентаря был найден лишь нож, однако на черепе его была зажившая трепанация, в чём можно увидеть указание на жреческое сословие. Найденные в некоторых домах мёртвых осколки керамики указывают на то, что кроме ингумаций и оставления кремационного праха в ямах, в таких сооружениях могли помещаться и урновые захоронения, либо же – на тот же обычай вложения продуктов в могилу, что известен и из камерных погребений. Не исключено также, что осколки керамики могли быть следами ритуальных трапез, проводимых родственниками умерших на их могилах. Такой обычай, корни которого уходят в языческую древность, известен и из других регионов северной и восточной Европы, где сумел сохраниться до Нового времени и быть зафиксирован этнографией. К примеру, в северо-западных областях России или в Белорусии деревянные дома мёртвых – домовины сохраняются на некоторых старых кладбищах и до сих пор. Лодочные захоронения. Другим похоронным обрядом, более характерным для знати, были лодочные захоронения. Несмотря на то, что количество захоронений в лодках на каждом отдельно взятом кладбище составляло лишь крайне маленький процент от общего числа захоронений, такой обряд, тем не менее был известен в большинстве портовых городов балтийских славян – Гросс Штрёмкендорфе (Gerds 2010), Ральсвике на Рюгене (Herrmann/Wamke 2008, S. 39), Менцлине (Bleile/ Jöns 2006, S. 84, 85), на острове Узедом (Biermann 2009, S. 121), в Волине (Biermann 2009, S. 127, 128), Цедыне (Biermann 2009, S. 128). Во многих случаях похоронный обряд существенно различался. Могли использоваться как большие корабли (Ральсвик, Гросс Штрёмкендорф), так и совсем маленькие лодки, возможно, даже специально изготовленные для похорон. Можно предположить, что различия в величине лодок были связаны с социальным статусом умершего. Кроме того, что личные большие корабли могли иметь лишь представители знати или богатые купцы, указания на это находятся и в источниках. Обряд погребения в ладье у славян детально описал арабский путешественник Ибн-Фадлан, встретивший в X веке на Волге русских купцов-язычников: «Мне не раз говорили, что они делают со своими главарями при [их] смерти дела, из которых самое меньшее – сожжение, так что мне всё время очень хотелось познакомиться с этим, пока не дошла до меня [весть] о смерти одного выдающегося мужа из их числа… А именно: если [это] бедный человек из их числа, то делают маленький корабль, кладут его в него и сжигают его [корабль]… Когда же наступил день, в который должны были сжечь его и девушку, я прибыл к реке, на которой [находился] его корабль, – и вот он уже вытащен [на берег] и для него поставлены четыре устоя из дерева хаданга и из другого дерева [халанджа], и вокруг них поставлено также нечто вроде больших помостов из дерева. Потом [корабль] был протащен, пока не был помещён на это деревянное сооружение… Потом явился ближайший родственник умершего, взял палку и зажёг её у огня. Потом он пошёл, пятясь задом, – затылком к кораблю, а лицом к людям, [держа] зажжённую палку, в одной руке, а другую свою руку на заднем проходе, будучи голым, – чтобы зажечь сложенное дерево, [бывшее] под кораблем. Потом явились люди с деревом [для растопки] и дровами. У каждого из них была палка, конец которой он зажёг. Затем [он] бросает её в это [сложенное под кораблем] дерево. И берётся огонь за дрова, потом за корабль, потом за шалаш, и мужа, и девушку, и [за] всё, что в нём [находится]. Потом подул ветер, большой, ужасающий, и усилилось пламя огня и разгоралось это пылание… И в самом деле, не прошло и часа, как корабль, и дрова, и девушка, и господин превратились в золу, потом в [мельчайший] пепел… Потом они соорудили на месте этого корабля, который они [когда-то] вытащили из реки, нечто вроде круглого холма и водрузили в середине его большое бревно маданга, написали на нём имя [этого] мужа и имя царя русов и удалились…» (Крачковский 1956, 102–115). Кроме величины кораблей, лодочные захоронения различались и по типам обрядов. К примеру, если с острова Рюген известна идентичная описанным ибн-Фадланом кремация в большой корабле с последующим возведением над местом кремации кургана, то в могильнике Гросс Штрёмкендорфа большие корабли не были преданы огню, хотя и не содержали ингумаций. Оставленный в них для покойников инвентарь – керамика и оружие, впрочем, позволяет предположить, что здесь же мог быть захоронен и несохранившийся за века прах умершего. В таком случае, это было бы наглядным примером смешения обоих традиций знатных могил – лодочных и камерных захоронений, так что закопанный с прахом и инвентарём корабль, мог представляться и чем-то вроде «нового дома» умершего. Находки лодочных захоронений у балтийских славян известны в приморских городах, что вполне объяснимо. По всей видимости, обычай захоронения в лодке предполагался для тех людей, кто и при жизни много времени проводил в корабле – в первую очередь купцов, но возможно также и воинов или пиратов – и был всё тем же отголоском представления о загробном мире, согласно которому, человек продолжал жить в другом мире такой же жизнью, что и на земле, и потому там ему требовались наиболее важные при жизни вещи – дом, корабль, оружие, еда, личные вещи, в более редких случаях даже кони, животные или приближённые (жёны, слуги, наложницы). В поморских захоронениях, оставленных в совсем небольших лодках, можно предположить захоронения рядовых купцов. Такие захоронения бывали или безинвентарны, либо содержали самый простой небогатый инвентарь – ножи, пряслица. Вкладываемые в такие ладьи монеты могут указывать на наличие известного по древнегреческой мифологии представления об необходимости уплаты за вход в подземный мир. Кроме лодочных, находки монет известны и из других типов захоронений – курганов и грунтовых ингумаций. В обряду лодочных захоронений принято относить и каменные кладки в форме «ладей» (вытянутого эллипса), внутрь которых помещались, как правило, кремационные захоронения. Такие каменные кладки известны у северозападных славян в основном в Поморье: в Менцлине (Schoknecht 1977, S. 9-36), Русиново (Filipowiak 1989, S. 711–715), Слоновице (Müller-Wille 1968/69, S. 187, 86) и Радчиево (Müller-Wille 1968/69, S. 187, 87). Некоторые археологи связывают с обрядом лодочных захоронений и найденные в славянских погребениях в Росток-Альт Бартельсдорфе, Росток-Диркове и Волине (Biermann 2009, S. 121) корабельные заклёпки, предназначение которых остаётся неясным». http://flibusta.site/b/422009/read Иными словами, погребальные обычаи балтийских славян неотличимы от скандинавских.   3) «Наконец третий элемент, это появление протогосударственного элемента. Ни на среднем Поднепровье, ни на верхнем, до начала Х века не наблюдается хоть каких то элементов политогенеза. Невозможно выделить ни племенного центра полян, ни племенного центра кривичей, носителей КССДК.» Это очень спорно. Вожди племенных объединений известны задолго до этого, наример, Бож и его 70 антских старейшин. А Киев как город Кия, был неким центром и до появления ДР, то замирая, то возрождаясь в этом качестве. Я как раз ранее цитировал А. Комара об удивительной исторической памяти местного населения.
  • Ну и об иранской компоненте:   § 15. Значительная часть перечисленных сопоставлений, приводимых А.А.Зализняком, вскоре была оспорена О.Н.Трубачевым (см. [Трубачев 1967, 3 и сл., особенно 21 и сл.]). Справедливо отметив, что сравнение материала славянских и иранских языков должно исходить из концепции не "общеславянские" слова из "монолитного" иранского, а с учетом локальных форм, автор рассматривает конкретные иранские и славянские этимологии, уделяя особое внимание не только хронологическому и географическому распределению схождений, но и семантической группировке общих или заимствованных слов. При этом из списка схождений oн удаляет слова ономатопоэтической природы, типа слав. vеkati, *vъpiti и др., служебное слово междометного характера (слав, bо), местоимения и наречия, имеющие соответствия и в других индоевропейских языках (т.е. входящие в число архаизмов, общих и для других языков), а также ряд полнозначных слов с теми же этимологическими характеристиками, т.е. не ограниченные славянским и иранским миром, например, слав. briti, xvorь, divo I divъ, kry и многие другие (список таких "удалений" см. [Трубачев 1967, 21-22]). Отведены также инновационные слова, возникшие на славянской почве, и слова с неточными и неясными этимологиями (там же, 22-24).   Тем самым в качестве иранских элементов в славянском О.Н.Тру-бачев оставляет только небольшую группу слов - "культурных терминов": слав, коtъ 'загон, небольшой хлев', cъrtogъ, gun'a, kordъ, *korgujъ, tороrъ, а также стоящее особняком слово bogъ. Под определение "общеславянское" из них подходят только три: kotъ, gun'a и особенно bogъ (там же, 24), остальные остаются региональными: cъrtogъ - южнославянское, *korgujъ - западно- и южнославянское, a kordъ имеет довольно позднее распространение на большую территорию. Таким образом, наиболее старыми иранизмами оказались коtъ,и tороrъ, причем их распространение уходит далеко за пределы славянского пространства.   Особое внимание уделено слову *bogъ. Здесь подчеркивается важность различения двух аспектов проблемы: 1) документированного наличия общего терминологического значения 'Бог* у данного слова и 2) вероятного более широкого распространения слов с этим корнем, но без данного значения (в других языках) [Трубачев 1967, 26-27]. Сравнивается также отражение этого слова в иранской и славянской антропонимии (там же, 28 н сл.). Важным представляется рассмотрение свидетельств различных групп славянских языков о более поздних иранских заимствованиях, которые в разных группах славянских языков неодинаковы.   Констатируется, что следы иранских заимствований в южнославянских языках немногочисленны, но существенны: ср. этноним *хъrvati, видимо принесенный этносом вместе с собой из тех мест, где он контактировал с иранским миром [Трубачев 1967, 35-36]. Отмечаются также поздние иранизмы, проникшие сюда через тюркское посредство (там же, 37).  Восточнославянские иранизмы охватывают небольшую группу слов, однородных по составу, семантической принадлежности и по хронологии. Различаются старые русские иранизмы, старые украинские иранизмы и поздние русские иранизмы. К восточнославянским иранизмам О.Н,Трубачев относит рус. степь, укр. степ, которые Г.Бейли сближает с осет. диг. t'aepaen 'плоский, ровный' из Иран. *tap- 'плоский' из общего и.-е. *(s)tep- 'быть плоским, ровным, низким' [Bailey 1963, 83 и сл., 87], - на правах родственных образований из единого индоевропейского источника [Трубачев 1967, 38]. Необходимо отметить, что сопоставление с осетинским словом отвергается В.И.Абаевым [Аб. ИЭСОЯ III, 354]. Заимствованным из иранского источника может считаться рус. сапог, др.-рус. сапогъ, ст.-слав, sapogъ - из Иран, формы sapaga- < *sapaka-производного от обозначения копыта, ср. ав. safa- 'копыто1, сак. sаha- то же (при верш, sapa 'копыто', буруш. sap - из предполагаемого Г.Мор- генстьерне ваханского *sap(ak), см. [Morg. IIFL II, 458; Bailey 1958, 137]). Ср. нем. Huf 'копыто* из и.-е. *kар-. В качестве прототипа О.Н.Трубачев восстанавливает др.-иран. *sapa- [Трубачев 1967, 39-40]. Так же подробно рассматривается еще одна группа восточнославянских слов, относящихся к бытовой сфере и трактуемых как иранские заимствования относительно позднего периода: рус. штаны, связываемое с ав. paiti-stana- 'нога'; южнорусское диалектное баз 'скотный двор, стойло, загон' - из иран. *baza- < *uра-аza- (ср. ав.uра- и корень az- 'гнать', при отсутствии осетинского соответствия); рус. морда - из Иран. *mrda- (ср. ав. merda 'голова', родственное др.-инд. murdha 'острие, верхушка, голова, лоб', др.-англ. molda 'макушка') [Трубачев 1967, 40-41]. Особое внимание уделяется заимствованному из иранского источника укр. хата 'сельский дом, мазанка', которое распространилось из украинского в другие языки. Слово связано с Иран. *каtа-, ср. ав. kata- 'комната, кладовая, погреб' и является лексикализованной причастной формой от глагола *каt- 'копать, рыть', обозначавшей первоначально, по-видимому, землянку. Очевидно, украинское слово отражает местную произносительную иранскую норму в этом производном или во всех производных от этого глагола, ср. слав, коtъ, 'хлев' от того же иранского производного, заимствованного, вероятно, в другую эпоху, а главное - из другого диалекта (там же, 41-42). О фонетическом явлении колебания *к/х в этом глаголе в иранских языках см. [Абаев 1956 (II), 442-449], о причинах этого явления см. также раздел "Фонетика и фонология", § 25. Таким образом, восточнославянские иранизмы, по мнению О.Н.Трубачева, носят относительно поздний характер и не отражают древнейших иранско-славянских отношений [Трубачев 1967, 43J.     Определенный интерес представляют иранизмы в западнославянском, главным образам в польском языке, в качестве которых О.Н.Трубачев трактует польск. baczyc 'видеть, смотреть, замечать, наблюдать' (откуда заимствовано в украинский, белорусский) из *ob-aciti. с ним сопоставляется ряд иранских форм: ав. aiwyaxsaya-(през. осн.), arwyojrifra; (инф.) 'наблюдать, оберегать, блюсти', хор. (')jiyxy- 'учить(-ся); хранить в сердце' < *abi-axsaya- [Henning 1958, 116], возможно, также яги. yaxs- все из вост.-иран. *abi-axsaya- со всеми этими значениями, связанными в конечном счете с *axsi- ~~ слав, ак- < и.-е. *dkw-. Таким образом, слав. *ob-aciti и иран. *abi-axsaya- - совместная ареальная словообразовательная инновация [Трубачев 1967, 44-47]. Аналогичным образом рассматриваются другие польские слова, например польский глагол patrzyc, patrzec 'смотреть, видеть', имеющий соответствия и в других западнославянских языках (предполагается связь его с авестийским инфинитивом padrai 'стеречь, охранять, защищать', ср. ра&га- 'защита, охрана') и восходящий к *patriti, проникшему из скифо-сарматских диалектов еше в I тысячелетии до н.э. (там же, 47-51). Польское диал. szatrzyc 'знать, смыслить, понимать толк, уметь', ст.-польск. szatrzyc si? 'смотреть, быть осмотрительным, внимательным' и диал. szatrac 'видеть, помнить' и соответствующее чеш. setriti 'беречь, экономить.  уберегать, блюсти, соблюдать' - из праслав. диал. *sairiti - сравниваются О.Н.Трубачевым с ("засвидетельствованным иранским отыменным глаголом *xsatraya- от имени *xsatra~, ср. ав. xsa&ra- 'власть, господство, царство, владение', др.-перс. xsaga- 'царство' и т.п., который мог быть усвоен, как И предыдущий глагол, до того, как в скифских диалектах произошла метатеза *tr > rt [Трубачев 1967, 51-55]. Отмечается еще целый ряд лексем, проникших в прапольский из иранского источника (там же, 55 и сл.).     Немалый интерес представляют собой скифо-славянскне отношения в области ономастики: влияние иранских собственных имен усматривается здесь не только в этимологии составляющих их корней, но и в словообразующих, моделям, прежде всего в поддержке иранскими именами-композитами принципа их построения путем композитного словосложения. При этом выбор самих основ, их этимология и семантика могут совпадать в этих двух языковых стихиях далеко не всегда: ср., например, скифо-сарматские антропонимы с компонентом *aspa- 'конь, лошадь', притом что в засвидетельствованных славянских антропонимах коневодческая тематика не отражена [Трубачев 1988, 9]. К тому же в создании композитов скифо-сарматской антропонимики помимо исконных участвовали также индоарийские основы (там же). Следует отметить, что антропонимы с коневодческой (и иной животноводческой) тематикой вообще были свойственны древним иранским языкам, что фиксируется авестийским (ср. имена Заратуштры и его родителей) и отражено в виде заимствований или передачи иранских имен в других языках, начиная с глубокой древности, см., например, древнеперсидские и мидийские имена с *aspa- в виде *aspacа---имя собственное, букв, 'лошадка' в эламском источнике, *aspadata- в греческом источнике, см. [Hinz 1975, 43]. Вместе с тем многие имена, особенно религиозные, усваиваются славянами из скифских и других иранских языков Северного Причерноморья (часть из них имеет соответствия и в иранских языках западной генетической группы - древнеперсидском и индийском), а также из языка (или диалектов) индоязычных племен (непосредственно из диалектов синдов или через посредство скифо-сарматских диалектов).   Так, имя божества Сварог - Svarogъ, связанное с инд. svar-, sitar- ~ ав. hvarэ- 'Солнце', всесторонне обсуждалось в литературе (отражено также в [Зализняк 1962, 43], см. выше). В связи с этим рассматриваются и слав, rarogъ 'сокол', которое у западных славян имеет значение 'демонический сокол, карлик-оборотень, злой дух, демон' и которое заимствовано га древнеиранского, н ряд других слов этого семантического круга [Трубачев 1967, 64 и сл,]. Об укр.; Вij см. выше, §8. Характерно также воздействие иранского мира на славянский в выработке некоторых социальных, общественных терминов. Сюда относятся упоминавшиеся выше слова типа польск. pan 'господин, хозяин, владелец', ст.-чеш. hpan, чеш. pan, словац. pan, из этих языков - заимствования в укр., белор. пан, лит. pоnas и др., которые возводятся к локальному праслав. *gъpanъ, рассматриваемому как заимствование из иранского *gu-pana- или *gau-pana-, ср. пшт. уоbэ [Трубачев 1967, 71-75]. В [ЭССЯ-7, 197-198] слав. *gърапъ рассматривается как заимствование из скифского в западнославянские в эпоху скифских походов около V в. до н.э. (К этому можно было бы добавить ср,-перс. gupan 'пастух' и тааж. диал. gubonak 'пастушок', фонетический облик которых указывает на иранский прототип с огласовкой *gu-, а не *gau-.) Представляет интерес сам вывод О.Н.Трубачева из рассмотрения стратификации иранских параллелизмов и прямых заимствований в славянских языках. Он считает, что "наиболее древние и кучные" явления этого плана приходятся не на восточнославянские языки, а на часть западнославянских. В польском словаре содержится большое количество заимствований, причем в большей части своей архаических и убедительно этимологизируемых, которые автор называет "polono-iranica" [Трубачев 1967, 81].           Иранские и славянские языки: Исторические отношения Эдельман Д.И. (Вост. лит., РАН, М., 2002 — 230 с. — ISBN 5-02-018251-6)    

Избранное

Анализ древних геномов с запада Иберийского полуострова показал увеличение генетического вклада охотников-собирателей в позднем неолите и бронзовом веке. След степной миграции здесь также имеется, хотя в меньшей степени, чем в Северной и Центральной Европе.

Геологи показали, что древний канал, претендующий на приток мифической реки Сарасвати, пересох еще до возникновения Индской (Хараппской) цивилизации. Это ставит под сомнение ее зависимость от крупных гималайских рек.

Текст по пресс-релизу Института археологии РАН о находке наскального рисунка двугорбого верблюда в Каповой пещере опубликован на сайте "Полит.ру".

На основе изученных геномов бактерии Yersinia pestis из образцов позднего неолита – раннего железного века палеогенетики реконструировали пути распространения чумы. Ключевое значение в ее переносе в Европу они придают массовой миграции из причерноморско-каспийских степей около 5000 лет назад. По их гипотезе возбудитель чумы продвигался по тому же степному коридору с двусторонним движением между Европой и Азией, что и мигрирующее население.

Генетическое разнообразие населения Сванетии в этой работе изучили по образцам мтДНК и Y-хромосомы 184 человек. Данные показали разнообразие митохондриального и сравнительную гомогенность Y-хромосомного генофонда сванов. Авторы делают вывод о влиянии на Y-хромосомный генофонд Южного Кавказа географии, но не языков. И о том, что современное население, в частности, сваны, являются потомками ранних обитателей этого региона, времен верхнего палеолита.

Опубликовано на сайте Коммерсант.ru

Авторы свежей статьи в Nature опровергают представления о почти полном замещении охотников-собирателей земледельцами в ходе неолитизации Европы. Он и обнаружили, что генетический вклад охотников-собирателей различается у европейских неолитических земледельцев разных регионов и увеличивается со временем. Это говорит, скорее, о мирном сосуществовании тех и других и о постоянном генетическом смешении.

Последние дни у нас веселые – телефон звонит, не переставая, приглашая всюду сказать слово генетика. Обычно я отказываюсь. А здесь все одно к одному - как раз накануне сдали отчет на шестистах страницах, а новый – еще только через месяц. И вопросы не обычные - не про то, когда исчезнет последняя блондинка или не возьмусь ли я изучить геном Гитлера. Вопросы про президента и про биологические образцы.

В Медико-генетическом научном центре (ФГБНУ МГНЦ) 10 ноября прошла пресс-конференция, на которой руководители нескольких направлений рассказали о своей работе, связанной с генетическими и прочими исследованиями биологических материалов.

Горячая тема образцов биоматериалов обсуждается в программе "В центре внимания" на Радио Маяк. В студии специалисты по геногеографии и медицинской генетике: зав. лаб. геномной географии Института общей генетики РАН, проф. РАН Олег Балановский и зав. лаб. молекулярной генетики наследственных заболеваний Института молекулярной генетики РАН, д.б.н., проф. Петр Сломинский.

О совсем недавно открытой лейлатепинской культуре в Закавказье, ее отличительных признаков и корнях и ее отношениях с известной майкопской культурой.

Интервью О.П.Балановского газете "Троицкий вариант"

В издательстве «Захаров» вышла книга «Эта короткая жизнь: Николай Вавилов и его время». Ее автор Семен Ефимович Резник, он же автор самой первой биографической книги о Н.И.Вавилове, вышедшей в 1968 году в серии ЖЗЛ.

Исследование генофонда четырех современных русских популяций в ареале бывшей земли Новгородской позволяет лучше понять его положение в генетическом пространстве окружающих популяций. Он оказался в буферной зоне между северным и южным «полюсами» русского генофонда. Значительную (пятую) часть генофонда население Новгородчины унаследовало от финноязычного населения, которое, видимо, в свою очередь, впитало мезолитический генофонд Северо-Восточной Европы. Генетические различия между отдельными популяциями Новгородчины могут отражать особенности расселения древних славян вдоль речной системы, сохранившиеся в современном генофонде вопреки бурным демографическим событиям более поздних времен.

На "Эхе Москвы" в программе "Культурный шок" беседа глав. ред. Алексея Венедиктова с д.б.н., зав. кафедрой биологической эволюции Биологического факультета МГУ Александром Марковым.

О том, неужели кто-то пытается придумать биологическое оружие против граждан России — материал Марии Борзуновой (телеканал "Дождь").

Отличная статья на сайте "Московского комсомольца"

Что такое биоматериал? Где он хранится и как используется? Об этом в эфире “Вестей FM” расскажут директор Института стволовых клеток человека Артур Исаев и заведующий лабораторией геномной географии Института общей генетики имени Вавилова, доктор биологических наук, профессор РАН Олег Балановский.

Что стоит за высказыванием В.В.Путина о сборе биологических материалов россиян, и реакцию на его слова в студии "Радио Свобода" обсуждают: политик Владимир Семаго, доктор биологических наук, генетик Светлана Боринская, руководитель лаборатории геномной географии Института общей генетики РАН Олег Балановский. ​

Как сказал ведущий программы «Блог-аут» Майкл Наки, одна из самых обсуждаемых новостей недели – это высказывание Владимира Путина, про то, что собираются биоматериалы россиян – массово и по разным этносам. И это было бы смешно, когда бы не было так грустно - если бы после этого высказывания всякие каналы не начали выпускать сюжеты о биооружии, которое готовится против россиян. По поводу этой странной истории ведущий беседует с д.б.н., проф. РАН О.П.Балановским.

Ведущие специалисты в области генетики человека считают напрасными страхи перед неким «этническим оружием». Сделать его невозможно.

Комментируем ситуацию вокруг вопроса Президента РФ, кто и зачем собирает биологический материал россиян.

В африканских популяциях, как выяснилось, представлено большое разнообразие генетических вариантов, отвечающих за цвет кожи: не только аллели темной кожи, но и аллели светлой кожи. Последних оказалось особенно много у южноафриканских бушменов. Генетики пришли к заключению, что варианты, обеспечивающие светлую кожу, более древние, и возникли они в Африке задолго до формирования современного человека как вида.

Анализ генома 40-тысячелетнего человека из китайской пещеры Тяньянь показал его генетическую близость к предкам восточноазиатских и юговосточных азиатских популяций и указал на картину популяционного разнообразия в верхнем палеолите. Исследователи полагают, что 40-35 тыс. лет назад на территории Евразии обитали не менее четырех популяций, которые в разной степени оставили генетический след в современном населении.

Яндекс.Метрика © Генофонд.рф, 2015