Буго-днестровская культура
Буго-днестровская культура – ранненеолитическая культура, распространенная в Верхнем Поднестровье и в бассейне Среднего Буга. Датируется концом VII – началом V тыс. до н. э. (по Н.С.Котовой 6400 — 5300 гг. до н.э.). Выделена В. Н. Даниленко, по которому к ней принадлежал весь неолит этого района – вплоть до стыка с энеолитом (Трипольем).
Сменяется же эта культура трипольской-кукутень, надвинувшейся с юго-запада.
Стоянки на берегах небольших речек, для неолита очень бедные: со скоплениями моллюсков и костей животных, небольшим количеством керамики (меньше, чем кремневых изделий), слабыми следами жилищ. Культура интересна уже тем, что она предтрипольская, еще без больших деревень, без глиняной архитектуры, без статуэток, без яркой расписной керамики.
Даниленко, обладавший большим воображением, выделял в развитии буго-днестровской керамики 6 или 7 фаз, В. И. Маркевич видел только 5, Д. Я. Телегин и Р. Трингхэм намечали 3, а по кремню Д. Л. Гаскевич определил 2.
Даниленко видел в этой культуре продолжение традиций мезолитической культуры Гребеники. Археологи 1960-х – 70-х годов нашли в ней ряд контактов (смешанных комплексов) с культурами Криш и линейно-ленточной керамики (керамика та и другая плоскодонная, когда собственная буго-днестровская керамика – остродонная, с широким горлом и с примесью толченых раковин в тесте), а в последние десятилетия археологи обнаружили (для позднего периода культуры – для среднего неолита) влияния Среднего Поднепровья (гребенчато-накольчатый орнамент).
Вообще в буго-днестровской культуре выделен ряд типов керамики: самчинский (по стоянке Самчинцы), скобинецко-соколовский, печерский, савранский. Так вот гребенчато-накольчатый орнамент отмечен на самчинском типе, на других он практически отсутствует. Зато он появляется в других культурах — днепро-донецкой, ракушечноярской, правда не столь интенсивно. Его происхождение и связывалось с влиянием Среднего Поднепровья. Недавно Д. Я. Гаскевич нашел для него более вероятный источник — культуру импрессо Средиземноморья, отразившуюся в Северо-Западном Причерноморье культурой хаманджия.
В результате украинский археолог Д. Киосак пришел к выводу, что такой культуры просто нет, что это памятники культур разного происхождения и объединяет их лишь общий образ жизни – рыболовство с началом животноводства – в одних местах разводились крупный рогатый скот и свинья, в других к ним прибавлен и мелкий рогатый скот. Продолжения традиций культуры Кукрек он вообще в этих неолитических памятниках не нашел. Но общий образ жизни – это тоже феномен культурной идентичности, пусть и не очень монолитной.
Еще более скептический взгляд высказал недавно тот же Гаскевич, но об этом дальше
Покойников хоронили в ямах, скорченными на боку, как и в культуре линейно-ленточной керамики. Этим они отличались от других ранненеолитических культур, где покойники лежали на спине в узких ямах, рядами, иногда в несколько ярусов. Есть данные, что в буго-днестровской культуре некоторые покойники были вытянуты на спине. По антропологическому облику население, как и носители культур криш и линейно-ленточной керамики, принадлежало к древнесредиземноморскому типу: это были люди невысокого роста, тонкокостные, с высоким и узким лицом. Тогда как люди многих соседних культур (донецкой, азово-днепровской и др.) относились к мощным северным европеоидам. Это может кое-что сказать о происхождении основного массива буго-днестровского населения. Видимо, оно связано с пришлым населением культур криш и линейно-ленточной керамики больше, чем с местным. Не исключается и вклад средиземноморской культуры импрессо.
Вот тут самое место рассказать о последних заключениях Гаскевича. В 1915 г. он опубликовал анализ документации по археологическим источникам, на которых основывается наше знание о способе погребения буго-днестровской культуры. Оказалось, что это всего 12 погребений, из которых 4 относятся к ямной культуре, а не буго-днестровской, для остальных 8 принадлежность к буго-днестровской культуре не подтверждена, но и не может быть опровергнута. Лучше аргументировано как раз вытянутое положение на спине. А сами материалы безнадежно утеряны, кроме одного случая, где, возможно, кости еще сохранились.
Ответственность за это состояние в немалой степени лежит на открывателе культуры В. Н. Даниленко, который был очень наблюдательным и проникновенным археологом, но без строгой методики работы. Его манеру работы очень критически описывал А. А. Формозов, и многие осуждали как раз Формозова.
ЛСК