Винча культура

Винча культура — среднедунайская (северобалканская) археологическая культура эпохи среднего и позднего неолита и энеолита (сер. VI — V тысячелетия до н. э.). Открыта в 1908 – 1934 гг. сербским археологом Милое Васичем в городке Винча под Белградом. Там семиметровый слой новооткрытой культуры лежал поверх старчевского. Распространена по среднему течению Дуная и его южному притоку Мораве. Ее основная часть приходится на территорию современной Сербии, откуда большие языки выдвигаются в Трансильванию венгерскую (типичный памятник Осентиван) и румынскую (Тордош-Турдаш, Тэртерия), Болгарию (Градешница), Македонию (Анза), Боснию. Часто к Винче причисляют культуру димини в Северной Греции (Фессалии).

Культура Винчи заняла всю основную территорию культуры старчево, кроме ее периферийных областей, и стала южным соседом культуры линейно-ленточной керамики.

 

 

 

 

 

Периодизация. Культура Винча делится, по сербскому археологу М. Гарашанину, на две основные части: Винча-Турдаш (раньше говорили с венгерским произношением второй части: Винча-Тордош) и Винча-Плочник (Плочник – памятник в Сербии).

Калиброванных радиоуглеродных дат для памятников культуры Винчи накоплено немало, но дать точную хронологию культуры затруднительно по двум причинам: во-первых, есть разногласия в причислении разных памятников и групп к культуре Винча, во-вторых, фигурирующие в литературе конкретные датировки не учитывают резервуарного эффекта, а эти поправки нужно вводить в каждом случае особо.

Поэтому лучше пока определять датировку приблизительно – в тысячелетиях. Винча-Турдаш датируется с середины VI тыс. по сер. V тыс. до н. э., а Винча-Плочник занимала вторую половину V тыс. до н. э.

Поселения больше старчевских и существовали дольше – до 500-600 лет. Они на ранней стадии неукрепленные, на поздней стадии есть и укрепленные поселения – со рвами, валами, палисадами и каменными стенами. Появление укреплений  связывают либо с войнами, либо с возросшей социальной дифференциацией. Дома располагались параллельно друг другу, в некоторых поселках формировались улицы. Жилища – на ранней стадии землянки с глиняными печами, позже наземные. Это дома-мазанки (столбовые стены с перемычками из плетня, обмазанные глиной) с двускатными крышами и деревянными или каменными полами, двукомнатные и многокомнатные (до 5 комнат). Длина дома доходила до 20 м. Обветшав, дом сжигался, а на руинах возводился новый. Так и росли напластования – получался телль. В поздний период (3900—3600 гг. до н. э.) появляется мегарон (прямоугольный дом с сенями и портиком).

Самые просторные из этих домов – видимо, святилища: стены внутри и снаружи покрыты рисунками, на стенах или над входом укрепляли череп быка, покрытый слоем глины и раскрашенный: нос синий, а на лбу – красный треугольник. В них обнаружены жертвенники, столы для приношений, колонны с букраниями (черепами быка), статуя богини с двумя головами.

 

 

 

Могильники гораздо менее многочисленны, чем поселения. Они экстрамуральные (такие на Балканах появились с Винчей впервые) и грунтовые, обнаруживаются сложнее. Захоронения одиночные и парные, скорченные на левом или правом боку. В сопроводительном инвентаре пища в сосудах, кости животных, предметы убора и оружие или орудия. Есть неясные следы кремации. Есть признаки культа черепов и расчленения скелетов, а, возможно, что часть покойников вообще не подвергалась захоронению в земле.

Керамика. Оранжевые изделия культуры старчево сменились черными сосудами с лощеным орнаментом, большей частью – каннелюрами. Иногда прочерченные полосы образуют ленты, заполненные наколами со втертой белой пастой. Это  серо-черная керамика с черным ангобом, хорошо обожженная.  Некоторые сосуды вылощены до зеркального блеска не только снаружи, но и внутри. Особый вид — сосуды с черным верхом: ангоб у них красный или коричневый, а после лощения сосуд во время обжига переворачивали и опускали верхом в золу.

 

 

 

По основным формам сосуды биконические, кроме того есть глубокие и пло­ские блюда, кувшины  виде зверей и птиц и сосуды на высоких ножках (чаще трех), антропоморфные сосуды с крышками и крышки с личинами. Самые разнообразные ручки и ушки.

Хозяйство. Основу хозяйства составляли земледелие и скотоводство (крупный рогатый скот, козы и свиньи). Это заметно отличается от старчево-кришской культуры, где доминировали в стаде овцы.

Охотились с помощью лука и стрел – костяных, с треугольным пером и длинным черешком.

Носители культуры Винча на стадии Плочник были знакомы с плавкой меди. То есть на поздней стали культура переходила к энеолиту. Сохранилась древнейшая металлодобывающая шахта Европы — Рудна-Глава.

Проблема письменности. В 1961 г. румынский археолог Н. Власса в трансильванском поселении культуры Винча-Турдаш Тэртерия обнаружил в яме с человеческими костями и антропоморфными статуэтками три маленькие глиняные обожженные таблички с рисуночными знаками, напоминающими древнешумерскую пиктографическую письменность конца IV тыс. до н.э. Одни предположили, что знаки в Тэтерии возникли под влиянием шумерской письменности и должны с нее читаться, другие – что местные жители имитировали письменность заезжих шумерийцев, не понимая их смысла. Но шумерская письменность на тысячу лет позже тэртерийских знаков. Поэтому третье предположение – что это местная письменность, развивавшаяся очень рано и независимо в Европе. Оказалось, что такие же знаки, хоть и не в столь полном наборе, попадаются и в Градешницы, Диспилию и других местах культуры. За эту идею ухватились многие, и даже предложены разные переводы надписи – без надежных доказательств.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Пластика. В памятниках Винчи сохранились тысячи глиняных скульптур, мелких и крупных. Со времен Гимбутас многие статуэтки трактуются как изображения Богини-птицы: исследовательница отмечала «безротую маску с большим носом или клювом», но и человеческую одежду — лямки и набедренные ремни или узкие юбки, а также вырезанные или нарисованные «символические обозначения божественности» (?) — знаки в виде «V», шевроны, волнистые, параллельные, двойные и тройные линии. В некоторых случаях изображения Богини-птицы появляются на горлышках сосудов или прикрепляются к ним «в качестве маски». Гимбутас особо отмечает птицеобразные сосуды с человеческими личинами.  Она считает, что всех скульптуры божественных существ изображены в масках: у Богини-птицы и других богов культу­ры винча «лица закрыты пятиугольными масками с полукруглыми глазницами», позже – с глазницами миндалевидной формы. На плоских частях маски вырезаны какие-то знаки.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Думается, сей сплошной маскарад – иллюзия. Скорее всего это просто стилизация лица. Именно уплощение головы, ее отграничение от тела и закидывание назад были путем стилизации в средиземноморско-балканской статуарной традиции от Киклад к Дунаю. Возможно, и птичья голова в большинстве случаев надумана: полукруглых и миндалевидных глазниц у птиц не бывает.

В Анзе (Македония) Гимбутас нашла не только обычные небольшие статуэтки, но и огромный сосуд высотой в 92 см, с красными треугольниками и шевронами, на горловине которого вырезан «лик Богини-птицы». Неподалеку от этого места находились сосуд в виде водоплавающей птицы длиной в 60 см и скульптурное изображение свиньи в натуральную величину. Кроме Богини-птицы, которую ввиду многочисленности изображений Гимбутас считает главной богиней винчанского пантеона (наподобие Афины с ее совой), встречаются изображения и других божеств — богинь в образе змеи, мадонн (матерей с младенцами на руках, с медвежьими или птичьими личинами). Большие биконические сосуды покрывали крышками в виде совиной головы. Есть зооморфные фигурки — змей, лягушек, ежей, собак и рыб. Есть фигурки мужчин с бараньими или козьими личинами. В Южной Югославии найдены фигурки-монстры с человеческой головой, а лицом и туловищем быка. Есть двуголовая  фигурка (культ близнецов?). Некоторые статуэтки вырезали из мрамора, алебастра или из другого камня. Столы, сосуды и масляные лампы нередко имеют ножки антропоморфных или зооморфных очертаний.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Происхождение. Хотя смена старчево-кришской культуры культурой Винча происходило вроде бы мирно, но первая на всей территории исчезла. Сменилась керамика, домостроительство, способ погребения, состав стада и прочее. Многие археологи не сомневаются, что культура Винчи на этой территории пришлая. Одни (Брукнер и др.) считают, что она продвинулась вверх по Дунаю с Востока на Запад. Другие (Чайлд, Гарашанин) – что путь ее продвижения шел с Юга, из Греции, по Вардару и Мораве. Есть и сторонники местного развития из старчево-кришской (Е. Неуступны и др.). В. А. Сафронов считал, что культура Винчи входит в балкано-анатолийский комплекс вместе с культурой Чатал-Хёйюка и является результатом миграции из Анатолии.

В подтверждение он приводит ряд совпадений в компонентах культуры: букрании на столбах, пилонах и над входом в храмы, костяные шпатулы и вилки, схожие детали в антропоморфной пластике. Последнее, однако, в его сравнительных таблицах не так близко схоже, как ему казалось (это отмечала и Антонова). Правда, очень схожи другие ее черты: оформление глаз в виде полукружий и миндалевидных выпуклин. Можно было бы добавить, что чернолощеная керамика – новшество для бассейна Дуная, археологи возводят его к Анатолии. Правда, не к Чатал-Хёйюку, а к Хаджилару. Или к северо-западному углу Малой Азии.

Можно добавить еще одно соображение. В Чатал-Хёйюке сцены и фрески в храмах, видимо не понятые Сафроновым, изображают выставление трупов на вышках («башнях молчания»), гигантских птиц, выклевывающих из тел души, затем этих же птиц, вкладывающих души в беременных женщин. Это очень точный показ первобытно-иранской погребальной традиции и сути идеи посмертного возобновления жизни в новом теле. Кроме иранцев ее у индоевропейцев не было, и не будем решать вопрос о том, как она к ним попала. Она явно была прежде у чатал-хёйюкцев, и  немногочисленность захоронений в земле у винчанцев может объясняться тем, что и у них наличествовал этот способ погребения.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Всего этого немного, но это говорит о несомненной преемственности между более древними Чатал-Хёйюком с Хаджиларом и более поздней Винчей. Однако есть существенные изменения даже в тех культурных традициях, которые связывают обе культуры: дома перестали тесниться, исчез культовый образ леопарда, резко изменился эталон божественной властительницы – она заметно похудела, и т. д. Была ли тут прямая миграция или передача через посредствующие звенья, сказать трудно. Неясно также был ли миграционный приток основным фактором формирования культуры Винча или лишь дополнительным.

Так или иначе, винча и ее производные культуры очевидно знаменуют собой вторую волну неолитизации Европы, из тех двух, что зафиксированы новейшими исследованиями генетиков.

Этногенез. Васич до конца дней был убежден, что раскопал в Винче греческую колонию. Мария Гимбутас, копавшая винчанское поселение Анза в Македонии, считала, что это местная культура, выросшая из старчева – антропологический тип остался тем же, средиземноморским.

Сторонники балканской гипотезы о происхождении индоевропейцев могут принять местное происхождение винчанской культуры и в то же время счесть ее индоевропейской. Сторонники центрально-европейской или степной гипотез считают, что она была до-индоеворопейской (такова была позиция Гимбутас). К. Ренфру стоял за анатолийское происхождение индоевропейцев, за совпадение распространения индоевропейской речи с неолитизацией Европы. По Ренфру, Винча — индоевропейцы. Сафронов предложил компромиссную концепцию, в сущности отличающуюся от точки зрения Ренфру лишь детализацией: каждый этап продвижения индоевропейской речи из Анатолии в Европу можно рассматривать как временную прародину. Винча для него один из этапов этого продвижения, один из этапов формирования и существования праиндоевропейского языка.

Что, кроме общих соображений о месте культуры Винчи в судьбах индоевропейского комплекса, привел Сафронов в пользу индоевропейской принадлежности Винчи? Совпадение «портрета индоевропейского праязыка» с ареалом фауны и флоры Центральной Европы? Но это подходит для многих культур. Уровень культуры, засвидетельствованный индоевропейским праязыком (развитое военное дело, социальная иерархия, наличие металла)? Но эти констатации у лингвистов спорны, а много не хватает (нет повозок, коневодства). Сафронов списывает это на раннюю стадию развития – это, мол, появится на следующих стадиях. Тем не менее этого нет.

Чтобы усилить пригодность Винчи к нагрузке индоевропейской аттестацией, Сафронов всячески подчеркивает передовой характер этой культуры – объявляет ее даже не протоцивилизацией, как Чатал-Хёйюк, а цивилизацией, а ее поселки – городами (как и Гарашанин). Он трактует просторные глинобитные дома культуры Винча-Плочник (самый просторный – 20 х 11 м) как храмы и дворцы правителей, сравнивая их с домами правителей Трои II по размаху. Но в Трое были мощные каменные стены цитадели и города, да и то дворцами эти строения именовал эпос много веков спустя. Если бы Сафронов привлек для сравнения Кносский дворец, то сразу стало бы ясно, что в Винче не дворцовый масштаб.

Существеннее другое. Те компоненты культуры Винчи, которые распространены в этнических контекстах, носят не-индоевропейский характер. Букрании и вообще культ божественного быка характерен для Средизменоморья – Чатал-Хёйюк, Египет с его Аписом, Крит с Минотавром, испанская коррида, но он не продвигается на север в Европу, оставаясь у южных индоевропейских народов доиндоевропейским субстратом. Женское божество, господствующее над миром животных и над обществом, типично для восточных культур (Иштар, Астарта, Кибела), но уже в Египте мужские божества преобладают. В Европе, за исключением Греции, где был силен средиземноморский субстрат, богини доминируют в мире женских работ и рождения.

Винча в этом плане принадлежит к культурам Востока и Средиземноморья.

Любопытно, что, как и в старчевской культуре, в культуре винча преобладает троичный принцип архитектоники – три ножки у сосудов, даже у некоторых зооморфных. А не четверичный, характерный для индоевропейцев.

ЛСК